Но Люля ответила не сразу, даже не сразу отреагировала на толчок, будто не заметила ничего. Казалось, она перегорела тем настроением, что недавно владело ими и требовало откровенности и признаний, искренних девичьих историй и мечтаний вслух. Но вот она тяжело вздохнула, слегка прокашлялась, как бывает, когда человек готовится сказать что-то важное.
— Таня, послушай. Неизвестно, что со мной будет завтра или послезавтра, ближайшими днями, короче. Я без шуток тебе говорю, что кожей ощущаю запах смерти. Не боюсь, нет. А не хочу, чтобы пропало нажитое мной, — она остановила Татьянину попытку перебить ее. — Ты же понимаешь, что я вляпалась серьезно и со мной может случиться всякое, — Татьяна замерла, не смея теперь что-то лепетать о непобедимости отчаянного воробья, ощутила, что девушка долго обдумывала то, что сейчас собирается сказать. А Люля тем временем продолжала: — Если со мной что-то случится, то в моей сумочке ты найдешь записную книжку, а там заметки. Ну, телефоны, женские рецепты, разную мелочь изучать не обязательно. А вот на записи типа: «Перечень использованной в статье литературы» — обрати внимание. Там будет стоять, например такое: «О творчестве С. Есенина см.: Метлицкая А. А.//Русская поэзия ХХ ст. — М.: Стр. б., вып. 4, код статьи УЮС 14071947. — С. 341–360». Это адреса банков, где я арендую сейфы под свои ценности и деньги, сейфы оформлены на предъявителя. Читай так: литера «М» означает название города, здесь — Москва; дальше, где обыкновенно значится название издательства, стоит название улицы или проспекта, здесь — Страстной бульвар; вып. — это номер здания; код статьи — это ПЕН замка. Другие детали этой записи — маскировка. Найдешь хотя бы один сейф, а в нем будет полный список и других моих тайников, я в каждом сейфе этот список продублировала, и ты легко все заберешь. Не бойся, это мои законные деньги, о них никто не знает и на них никто не претендует, кроме тех, что я оставила в Ю-Банке, как ты уже понимаешь. Итак, запомни сказанное, и больше не будем вспоминать об этом.
— Хорошо, — тихо ответила Татьяна. — Все сделаю, успокойся, — затем она закрыла глаза, примостила голову на Люлино плечо: — Я подремлю, а ты отдохни немного от своих тревог, мы скоро будем дома.
Люля кивнула и села так, чтобы Татьяне удобнее было отдыхать на ее плече, затем так же, как и до этого, слепо засмотрелась в окно, только теперь более спокойно. В самом деле, в последнее время ей так много пришлось пережить и такими эти эмоции были разными, такими неодинаковыми причинами были вызваны, такими непохожими по окраске и духу, что показалось — прошли не сутки, а год. Ее здоровая психика выдержала и чрезмерное количество переживаний, и непомерную их интенсивность и успела смириться с неотвратимым, подготовиться к нему. Да, для своего спасения она, Люля, сделала все что могла, остальное от нее не зависит. Теперь остается только ждать, куда судьба поведет. Сожалений не было, даже не упрекала себе в том, что забрала у Дыдыка деньги, оставила его без средств к существованию. Она имела право так сделать, ибо нажиты они были не только его трудами, так что это уже исправить невозможно. Не выбрасывать же их теперь. Значит, пришло время с толком использовать их или отдать в умные руки.
