— Я должна была это знать, вы правы.
— Юлиус — человек терпеливый, и игра, захватившая его, могла продолжаться очень долго, несмотря на все ваши прихоти. Юлиус никогда не отказывался от своих планов. Но хочу вам признаться, что для меня, как и для остальных его друзей, было невыносимо видеть его прислуживающим такой…
— Такой — что?
— Ну, скажем… прислуживающим вам.
— Очень хорошо.
И я расхохоталась, что все-таки вывело ее из равновесия. От нее исходили волны ненависти, недоверия, презрения. Это было настолько забавно…
— И чего, по-вашему, хотел Юлиус? — спросила я.
— Вы хотите знать, чего хочет Юлиус? Он сказал мне это с самого начала: он хочет дать вам интересную приятную жизнь, дать вам время натворить глупостей, все равно ведь вы неминуемо вернетесь к нему. Не думайте, что вам удастся так легко ускользнуть. Наше знакомство еще не окончено, моя милая Жозе.
— А я думаю, как раз наоборот, — ответила я. — Видите ли, я решила переехать к Луи Дале, так что на следующей неделе я уезжаю в деревню.
— А когда вы устанете от него, то снова вернетесь к Юлиусу. Вы будете рады найти его на прежнем месте. Ваши комедии развлекают его, а ваша притворная честность вызывает у него смех. Но мой вам совет: не переборщите.
— Насколько я понимаю, — сказала я, — он тоже презирает меня…
— Совсем нет. Он считает вас в глубине души порядочной, но говорит, что в конце концов вы уступите ему.
Я встала и на этот раз улыбнулась без всяких усилий.
— Не думаю. Очнитесь, ненависть ослепляет вас. Вы никак не можете понять одну простую вещь: вы наводите на меня смертельную скуку, вы и все ваши интриги. Интриги же Юлиуса оскорбляют меня, потому что я его люблю, но вы, в самом деле…
Мой удар достиг цели. Слово «скука» было для нее невыносимым оскорблением, а мое спокойствие внушало ей больше страха, чем открытая злоба.
— Со временем я выплачу все и Юлиусу, и портному, — сказала я. — Я сама поговорю с моей бывшей свекровью, улажу вопрос с денежным пособием. И на этот раз без Юлиуса.
На пороге она окликнула меня. Вид у нее был очень озабоченный.
— Что вы скажете Юлиусу?
— Ровным счетом ничего, — ответила я. — Мы с ним больше никогда не увидимся.
Выйдя на улицу, я зашагала, напевая про себя. Нечто вроде веселой злости вселилось в меня. Я все-таки покончила с этим враньем. Меня содержали и холили, чтобы развлекать всю эту публику. Как их, наверное, веселил мой независимый вид, мои похождения… Да, они здорово провели меня. Я была в отчаянии, но вместе с тем испытывала и облегчение: теперь я знала, что делать. Они надели на меня красивый золотой ошейник, но цепь лопнула. Все хорошо.
