— А это, часом, не вода из крана?
— Вам и правда не терпится узнать, что там? — осведомилась Вирджиния.
— Мне-то? Неужто я похож на героя?
Он приблизился к столу. Вирджиния поставила сумку на пол. Жидкости в бутылке было примерно с пол-литра.
— Ладно, — сказал Уиллис. — Сначала сдадим оружие.
Он отстегнул от ремня кобуру с револьвером и аккуратно положил ее на стол, не спуская глаз с бутылки.
— Веселенькая история, — продолжал Уиллис. — А в честь чего выпивка, мадам? Если бы я знал, что здесь званый прием, я бы хоть приоделся. — Он издал было смешок, который застрял у него в горле, когда он увидел выражение лица Вирджинии. — Прошу прощения, — сказал он. — Я и не подозревал, что у нас здесь собрался симпозиум руководителей похоронных контор. А что, Пит, прикажешь делать с задержанной?
— Спроси у Вирджинии.
— У Вирджинии? — Уиллис расхохотался. — Ну и денек у нас сегодня, ребята. Знаете, как зовут вторую? Анжелика! Вирджиния и Анжелика! Непорочная Дева и ангел! Как быть, Вирджиния? Что прикажешь делать с моим ангелочком?
— Пусть сядет.
— Бери стул, Анжелика, — распорядился Хэл. — О Господи, это какой-то кошмар. Располосовала человеку горло от уха до уха. Одно слово — ангелочек. Садись, ангел небесный. Видишь бутылочку на столе — в ней нитроглицеринчик.
— Чего? — не поняла Анжелика.
— В бутылочке, говорю, нитроглицеринчик.
— Ой! Это который в бомбах?
— Он самый, ангел мой.
— Бомба? — ужаснулась Анжелика. — Madre de los santos![7]
— Вот и я про то, — отозвался Уиллис, и в его голосе прозвучало нечто похожее на уважение.
Майер Майер, сидевший у окна и печатавший отчет на машинке, видел, как Уиллис отвел пуэрториканскую девицу в глубь дежурной комнаты и предложил ей один из стульев с высокой спинкой. Потом Уиллис снял с пленницы наручники и повесил их себе на ремень. К нему подошел лейтенант, они обменялись несколькими словами, затем Хэл, уперев руки в бока, повернулся к Вирджинии Додж. Судя по всему, Вирджиния разрешила им допросить задержанную. Очень любезно с ее стороны.
Майер Майер, сохраняя невозмутимый вид, вернулся к своему отчету.
Майер был совершенно уверен, что Вирджинии Додж и в голову не придет проверять, что он печатает. И еще был уверен в том, что теперь, когда в дежурную ворвалась эта пуэрториканская торпеда, он сможет бесконтрольно делать все, что не вызывает явных подозрений. Все свое внимание Вирджиния Додж сосредоточила на вновь прибывшей девице, которая без устали выдавала полицейским сочные ругательства. Майер был уверен, что сумеет выполнить первую часть плана.
