Но как это сделать?! Понятно, что словами. Понятно, что нужно видеть лицо Сергея, держать его за руку и знать, что половина этих отношений – ложь.
Можно начать: «Сергей. Я – не обычная девушка. И не потому, что дочь известного бизнесмена Ольховского. Просто, когда мы познакомились, я умирала. А теперь – нет». В смысле, умирать престала… А дочерью все равно осталась.
И вдруг она поняла, что это все – неважно. И ее молчание в данном случае вообще – не обман, и даже не «сокрытие фактов», как сказал бы следователь (если можно вообще вообразить подобное разбирательство!).
…А что тогда?
Разговор возник как-то сам собой и вышел совсем не таким тяжелым, как его себе представляла Аня. Она отправилась в торговый центр за подарками для близких. В этот раз предчувствие праздника ощущалось особенно ярко. Хотя Аня всегда любила всю эту предновогоднюю суету, в самом факте того, что она и в этот раз встретит любимый праздник, таилась огромная радость.
Сверкающая елка стояла в огромном холле, вокруг сновали озабоченные и веселые люди, и это был один из немногих случаев, когда толпа не раздражала – все ждали Новый Год. И хотя прекрасно знали, что чуда все равно не произойдет, а веселье по обыкновению завершится первоянварским ощущением какой-то внутренней пустоты и тщетности усилий, все равно – сейчас все были по это сторону «Первого Января», когда все еще возможно.
Аня остановилась пред елкой, рассматривая ее украшения: матовые синие и белые шары, серебристые банты, жемчужные ожерелья. Дерево было искусственным, идеально пушистым и стройным. Но эта выхолощенная красота Аню не особенно трогала – ей куда больше по душе была бабушкина елка, которую Вера Николаевна упорно ставила в своей квартире (хотя Новый год неизменно встречала с Ольховскими – с тех пор, как родилась внучка). Анжела раздраженно говорила:
– Мама, зачем ты эту рухлядь достаешь? Ну, хочешь ты елку поставить – какие проблемы? Сейчас отправим Мишу, он все организует, будет у тебя отличное украшение в квартире!
Вера отказывалась. Ей было грустно, что не сумела помочь дочери ощутить этот восторг – запах живой сосны, старые самодельные коробки с елочными игрушками, которые помнят прикосновения еще Вериной мамы, а две из них – картонный петушок со стершейся позолотой и надбитый слева стеклянный серебристый самовар – еще Вериной бабушки!
Аня, сколько себя помнит, обязательно приезжала к Вере Николаевне – наряжать елку, вернее, сосну, которую бабушка накануне долго и тщательно выбирала, а водитель Миша с явным одобрением заносил в квартиру: он тоже не признавал искусственную новогоднюю хозяйскую роскошь.
