зашептал доверительно:
— Ни с кем в Москве не общайтесь. Избегайте друга Кулешова.
— Не получится: мы же одного кола.
— «Одного» — чего?
— Кола, — ну, круга.
— Так бы и говорили.
— Вы же белорус, должны понимать. Кстати, с русским один корень: «около», одноосная бричка — «двуколка».
— Кто вас учил.
— А вас?.. Меня мама, соседи, друзья, дядька Янка, дядька Якуб.
— У вас по анкете дядек в родственниках не значится, — насторожился чекист.
— Дядька Янка, дядька Якуб: Купала и Колас.
— А-а. Проходили у нас. Спас этих нацдэмов Пономаренко: когда вступал тут в должность, товарищ Сталин разрешил ему.
— Помолчите, «друг». Мне это не положено знать.
Ружевич насупился, продолжал инструктировать:
— Тут за каждым из вас двойной контроль. И за мной. Жену вызывайте на переговоры не из гостиничного номера, а с Главтелеграфа — это рядом.
— Да вы сочинитель детективов, товарищ Юзеф: прямо Конан Дойл.
— Белорусскую делегацию курируют особенно опытные оперативники: эти присоединенные западные белорусы, граница с враждебной Польшей, родственники там.
— Нас приехало тысяча двести сорок два человека — москвичи не справляются, коллеги просили кое-что уточнить. Вот: фамилия гармониста этого сельского хора Крамник — вам не знакома, ни о чем не говорит?
— Говорит: его предки — торговцы.
— Откуда известно?
— Из фамилии. Крама — это в переводе: лавка, магазин.
— Что за слово — татарское, что ли?
— Зачем же, наше: общий корень. Вспомните русское «закрома». Давайте перекусим. Вот, домашнее.
— У меня талоны на наше с вами питание. Спустимся в ресторан. Помогите мне галстук завязать — нас не учили.
Когда они запирали свою дверь, услышали, как в каком-то из соседних номеров распевалась женщина.
Аккомпаниатор мягко опустил крышку клавиатуры, попросил:
— Людмила, у меня уже нет сил. И я хочу есть.
— Я так вам благодарна, Семен! Вы так скрупулезно занимаетесь мной.
— Не вами — вашей партией, — смущенно уточнил пианист.
— Вы вправе просить меня о чем угодно! Ну?.. После декады будут награждать, звания давать.
— Обеспечьте мне присутствие. достаньте пропуск на заключительный банкет.
— А всего-то?.. Пойдем вместе.
— Спасибо. А сейчас я хотел бы.
— Давайте это место еще раз пройдем, — настаивала певица, облокотилась на рояль и пропела несколько нот.
— Если вы имеете в виду это место. — аккомпаниатор легко наиграл фразу, — то его не «проходить» нужно, а топтаться, отделывать, оттачивать, но это — время!.. А я не прочь.
