Попытки обратиться к артдилерам, художественным критикам дали тот же результат. Тогда Бен Шан решил пойти иным путем и отправился на фабрику, где производилось лекарство аргирол. Следует сказать, что этот путь до него пробовали солидные люди. Результат был нулевым. Доктор Барнс отказывал, даже не пытаясь быть вежливым. Очевидно, он просто не переносил богатых и уверенных в себе людей.
Скромный, бедно одетый молодой художник произвел на него благоприятное впечатление. Правда, Барнс сразу же спросил:
– Вы читали мою книгу?
Бен Шан не колеблясь ответил:
– Да.
Это не соответствовало истине, – он даже не знал о ее существовании. Однако, как впоследствии рассказывал художник, он был уверен, что ответит на любой вопрос, касающийся живописи.
К счастью, Барнс задал лишь вопрос:
– Вы богаты?
Не зная как ответить, Бен Шан решил выбрать среднее.
– В разумных пределах, – ответил он уклончиво.
Этот ответ, по-видимому, удовлетворил Барнса. Он сказал художнику, что тот должен прийти в назначенное время на железнодорожную станцию, его встретят и проводят в галерею. Действительность превзошла все ожидания: на станции молодого художника поджидал шофер в «роллс-ройсе», а в галерее сам доктор Барнс встречал гостя и показывал ему картины. В конце визита он пригласил Бена Шана приезжать в любое время.
Однако Бен Шан несколько злоупотребил гостеприимством доктора, и как-то приехал вместе со своим другом, не предупредив об этом Барнса. Хотя доктору это не понравилось, он принял их обоих. Произошло неожиданное: друг Бена Шана не оценил эту привилегию и сказал Барнсу, что его коллекция «недостаточно современна» и «картины неинтересные». Можно ли было нанести больший удар? Барнс вспыхнул, его лицо покрылось красными пятнами, и он закричал: «Убирайтесь оба к черту».
Так Бен Шан был изгнан из рая, исключен из числа избранных. Впрочем, количество людей, которых не пускали на порог галереи, численно намного превосходило тех, кто был допущен. Ибо, как сказано в Книге Книг, «много званных, но мало избранных».
Художники парижского «Улья» жили коммуной – иначе просто невозможно было выжить. День переходил в ночь, ночь – в день, споры о живописи, зарождающемся тогда кубизме увлекали молодых талантливых людей.
Часто они проводили многие часы в кафе «Ротонда», которое стало местом сбора русской колонии, а также поэтов, художников, актеров. Хозяин «Ротонды» Виктор Либион был добрым и сердечным человеком, он по-отечески относился к своим «гостям», у которых, он знал, не было ни копейки за душой.
