А что делать, я и вправду не знала: до сторожки более двадцати километров. По многолетнему опыту я знала, как трудно найти машину. Я оборвала телефон, но ничего не добилась.
Я бросила трубку и побежала на шоссе ловить попутную машину. Бежала я огородами — так короче. Но чтобы выбраться на шоссе, мне еще предстояло влезть на гору, а сил у меня уже не было. Я почти вползла по крутому склону и, обессилев, села на землю у края шоссе. Шоссе было пустым. Жгло солнце, хотелось пить, от сердцебиения кружилась голова.
Наконец вдали, окутанный пылью, показался самосвал. Он мчался с бешеной скоростью и так тяжело, что земля дрожала. Я подняла руку, но самосвал не сбавлял скорости. И, поняв, что он не остановится, промчится мимо, я выбежала на середину шоссе. Самосвал приближался, гравий летел из-под колес. Шофер засигналил. Я зажмурилась, но с дороги не сошла. Самосвал ревел, стучал гравий, как сильный дождь по железной крыше, а я стояла, зная, что не сдвинусь, но и не веря, что шофер сумеет на такой скорости остановить машину.
Меня обдало ветром, заскрипели тормоза, завизжали колеса. Я отшатнулась, открыла глаза. Грузовик стоял в двух шагах от меня поперек шоссе. Испуганный шофер матерился, захлебываясь от злости.
— У меня наряд, во — видите! — закричал он, не дослушав. — Не гуляю. А за такие штучки вас в милицию имею право свезти.
— Ну пожалуйста, — взмолилась я, — ведь человек умирает.
— Все помрем! Ну-ка, уйди с дороги!
— Очень вас прошу, — заискивающим голосом сказала я.
— Иди ты знаешь куда?! — Он вывернул самосвал и уехал.
Я разозлилась. Нет уж, следующую машину не упущу, влезу в кабину и не вылезу!
Но следующей машины не было. Я так долго ждала, что озябла. Да, озябла, несмотря на жару. Даже подбородок окоченел, будто я на морозе стояла. Я терла его ладонью, но он словно одеревенел. Я губы кусала, чтоб не расплакаться от отчаяния. На руке моей тарахтели, гремели, ухали, как колокола, часы. Время шло, а я все толклась на одном месте.
И вот я услышала шум грузовика. Шум я слышала, а грузовик не видела: он был где-то близко, за поворотом, но не появлялся, только урчал совсем рядом и не показывался. Я встала посреди дороги, ожидая его. Наконец он выполз, но, боже мой, как медленно он ехал! Если тот мчался со скоростью ракеты, то этот полз как улитка. И я побежала навстречу, махая рукой.
Шофер лениво высунулся из кабины. Я не стала ему ничего объяснять, открыла дверцу, села.
— Поезжайте к Алехину камню. И быстрее. Я врач. Там человеку плохо.
