Российский колокол, 2015 № 5-6 | страница 42



кто-то глядит на нас.
Видит и замечает,
не упущено ничего:
странности белых шрамов
у Врубеля на груди,
рыдания Левитана —
неоконченные труды…
Что мы пред этим можем?
Только дрожать и ждать,
или идти за звоном,
или стоять молчать.
Появляясь внезапным
отблеском поутру,
поперек улицы,
удивления позади.

Ночью в Петрограде

Меркнут знаки Зодиака…

Н. Заболоцкий
Злая Луна в улицы метится,
высеклась месяцем над головой.
Песни поёт Большая Медведица,
спит на посту городовой.
Крылья из бронзы стражей собора
выбелил ночью ветреный снег,
где-то в ремонте крейсер Аврора
видит во сне холод побед.
Снизу по площади гордые лошади
преданных всадниц катят верхом.
Спят в галереях дубовые рощи,
дремлют ворота с двуглавым орлом.
Не засыпает лишь мостовая,
помнит еще семнадцатый год,
Чем обернулись огни первомая,
как подломился обманчивый лед.
Так же Луна торговою вывеской
рекламно торчала на тьме небосвода,
слагались декреты, доносы и выписки,
шел разговор о свободе народа.

«Новость падает ножом со стола…»

Спать или не спать – это ты брось.

С. Журавлев.
Новость падает ножом со стола,
Постучи три раза – будет беда.
Попыталась удержать – не смогла.
Будто не было нас здесь никогда.
Кто придет, как почтальон перемен?
Принесет письмо пустое без букв.
У него они висят на ремне.
Письмена, похожие на резьбу,
На схожденье острое по стволу,
На кудрявый стружечный оборот…
Постучи, пожалуйста, по столу.
Представляешь, если он не придет.
И удары были страшно легки.
Оборвались, что ли, все провода?
Поотсохли сразу все языки?
Не мычит, качается правота.
А гостей в тот вечер не позвала,
Немота подвесила на крючок.
Вспоминала – в детстве как я спала,
И за печкой песенку пел сверчок.

1 июля

Телефонные кабины – о стекло
стук монеты – ваше время истекло.
Ю. Левитанский
Были хлеб и вино, не хватало рыбы.
Освежающий ветер нежен в сумерках.
Многолюдье – фрагменты древнейшей глыбы
И обложка книги в пожившем супере.
А внутри слова идут – «стрелки, цифры»,
О бегущих нас в настоящем будущем
Вспоминалось сразу из Блока – скифы мы!
Оказалось, люди все были пьющими.
Встречалась девушка – зовут Татьяною
С неспокойной вьющейся головою,
А в ушах все золото иностранное,
Неизвестно, что еще за душою.
Голос терпкий такой – по низам окрашен.
Так бывает, наверное, не случайно.
«Почему на вы?» – у неё спрашиваю,
А она, счастливая, отвечает:
«Перестала тыкать прохожим ласковым,
Ни к чему в себя допускать поветрия…»
Да в такое лето, с такими глазками!
Измеряют точно, как геометрия.
И пошли бульваром, разбежались лица,