Восемь голубых дорожек | страница 50
«Ты говорил, что не смогу…» — побелевшими губами прошептал Ястребцев. Глаза у него были испуганными. Видно, что здорово струсил. И он тотчас шепотом стал умолять Антона, чтобы тот его не выдавал.
«Дурак! — крикнул Антон. Потом, помолчав, со злостью добавил: — Уж ладно, не скажу».
Тут большая перемена окончилась, и в класс ватагой ворвались ребята.
Кто-то воскликнул:
«Ух, проветрено как…»
«С ума сошли — холодище напустили!»
Но заметив разбитое окно, ребята притихли.
«Вот это да! — раздался чей-то голос. — Кто же постарался?»
«Кто разбил окно?» — входя вслед за учениками, спросила Евгения Львовна, классный руководитель пятого «Б».
Ребята молчали. Но взгляды всех устремились на обоих дежурных — Ястребцева и Черных. И те оба тоже молчали, хотя по их лицам нетрудно было догадаться, что к этому делу причастны они оба.
«Так кто из вас разбил окно?» — повторила вопрос Евгения Львовна.
Антон Черных повел плечами и сказал, что он не разбивал. То же самое заявил и Сережа Ястребцев. И сколько она их ни спрашивала, они оба уклонялись от ответа. Каждый из них твердил, что не виноват.
«Но ведь само оно разбиться не могло?» — возмутилась наконец Евгения Львовна.
Пришел директор школы Степан Степанович. Он посмотрел на окно, на осколки стекла, оглядел ребят и велел на сегодня распустить класс: заниматься в таком холоде было невозможно. Антона же Черных и Сергея Ястребцева он позвал к себе в кабинет. Там долго, строго с ними говорил, требовал признания. Но оба они уперлись. Ни слова от них он не мог добиться.
«Раз так, — встав из-за стола, сказал директор, — придется вам обоим записать по двойке за поведение. Не за разбитое стекло! Со всяким может быть оплошность… А получаете вы двойки потому, что не хотите сказать правду. А человек должен иметь мужество честно признаться, если что-нибудь сделал худое. Понятно вам это?»
«Понятно», — тихо произнес Антон. Он незаметно покосился на Сережку, стараясь в то же время не опускать глаз под колючим взглядом директора.
«Видно же, по твоему лицу видно! — Степан Степанович сказал это только Антону. — Стекло — твоих рук дело. А Ястребцев решил тебя выгородить. Ведь так?»
Как хотелось Антону крикнуть: «Нет, не так! Все наоборот!» Но еще больше ему хотелось, чтобы эти слова сказал не он, а Сережка. Ведь они сидят на одной парте чуть ли не с первого класса.
Но Ястребцев, вспыхнув, лишь потупился и молчал.
Молчал и Антон. Ему все казалось, что директор должен увидеть, не может не увидеть, кто врет из них двоих — он или Ястребцев.
