– Я была с сотней мужчин и пришла к выводу, что чем меньше любви в сердце, тем больше удовольствия в постели.
– Но к чему так много? Разве одного не достаточно?
– Ещё не попался мужчина, способный утолить мою жажду. Мне нужен такой же крепкий, как я, крепче вяленого мяса, крепче выпивки, храбрый, как испугавшаяся за свое дитя мать, с сердцем твердым, как зуб. Сердце мужчины легкая добыча – редко кто запирает клетку своих ребер, и мои ловкие пальцы всегда могут проскользнуть внутрь и схватить его.
– А что ты делаешь с сердцами?
– Я их ем.
– Мне, верно, было бы лучше без сердца, – задумчиво предположил Пико. – Без сердца утренний город был бы мне не нужен. Адеви свернула сигарету.
– Расскажи мне об утреннем городе.
– Паунпуам… Я слышал о нем ребенком и всегда думал, что это страна снов. Теперь же знаю, что утренний город находится в этом мире и туда можно попасть. Из библиотечных книг и видения, нисшедшего на меня перед началом пути, мне известно, что он лежит в пустыне, давно заброшенный, и камни его стен рассыпаются песком. Среди руин высится громадная башня, ряды её створчатых окон глядят на дюны, и там хранится Книга Полетов. Тем, кто доберется до города и войдет в башню, удастся прочесть книгу и научиться летать. Они смогут обрести крылья. Над утренним городом взмоют они, и золотые ветра понесут их к солнцу.
– Глупец, – сказала она, ложась спиной на черепицу. – Ты живешь в своих мечтах. Но вот он, мир – вот освежающий лицо ветер, горячий дым, который ты вдыхаешь, золото, которое пробуешь на зуб. Учись им наслаждаться, или никогда не будешь счастлив.
– Счастье, – вздохнул Пико, разглядывая первые розовые блики рассвета на далеких бурунах. – Ты счастлива, Адеви?
– Я счастлива, когда на промысле.
– А ночью, одна? Что тогда?
– Ночью я не бываю одна.
Раз после полудня она заявилась, шумная, как всегда.
– Эй, поэт, пошли на дело, – крикнула она, и, прихватив свой черный мешок, он направился следом по тропинке в сторону города. Через несколько минут она свернула в лес и, едва он открыл рот, прижала палец к губам, шепнув:
– За мной!
В густом кустарнике она отыскала брезентовый тюк и развернула его.
– Мой рюкзак! – воскликнул Пико, бросаясь на колени и развязывая тесемку. Он извлек книги и нежно погладил их, потом обернулся к Адеви.
– Как же я тебе благодарен! – Он поднялся и поцеловал её в щеку. Она оттолкнула его.
– Бери рюкзак и пошли.
Вновь запаковав в брезент собственный мешок с добычей и спрятав его в кустах, она взяла направление на юго-восток, огибая лагерь стороной. С восхищением следил он, как ступает она, легко и бесшумно, точно антилопа, пока он с трудом продирается следом. Примерно через час она распрямилась, и походка стала более небрежной, так что он смог идти с ней нога в ногу.
