Честно говоря, я ее сегодня тоже не видел, что странно, так как она всегда путалась под ногами — если можно употребить выражение «под ногами», говоря о существе вдвое выше меня.
* * *
Вапабонды чувствуют себя комфортно при земной гравитации и могут дышать нашим воздухом, словно они здесь коренные обитатели, поэтому создавать особые условия в комнате моей пациентки не было необходимости. То есть не было необходимости для нее. Я организовал фильтрацию запаха, чтобы сделать это помещение более приятным для меня; этот слоновий запах имел тенденцию накапливаться. Переводчик тсф, соответствующим образом запрограммированный, стоял рядом с просторной кроватью, на которой вытянулась на спине моя пациентка Коратеннулагонд, уставившись в потолок. Если бы это было человеческое существо, я бы оценил ее состояние в двенадцать баллов по шкале комы Глазго. Скорее ступор, чем кома.
Как женская особь-2 Кора заметно отличалась от Тад: она была короче, но шире, а панцирь ее торса имел более причудливые сочленения. Мне никогда не удавалось вытянуть из Тад большое количество информации, но любезный посетитель-тсф однажды объяснил мне, что у вапабондов женская особь-1 генерирует человеческую яйцеклетку и удерживает ее до тех пор, пока ее не оплодотворит мужская особь-1. После оплодотворения яйцеклетка перемещается в похожий на матку орган женской особи-2, которую, если все идет по плану природы, защищает мужская особь-2 до тех пор, пока не родится малыш, или точнее не будет извергнут.
— Это и есть ваша пациентка? — спросила Сделка, и я удивился, почему в переводе прозвучало изумление.
— Это она. Привет, Кора, — сказал я. Переводчик загудел и зарычал, и я получил обычный ответ. Моржеподобная голова Коры постепенно повернулась ко мне, и морщинистые веки на мгновение дрогнули, но остались полуопущенными. — Я привел друга, трейдера Сделку-всех-десяти-жизней.
Сделка защелкала, и переводчик снова издал гудки и рычание, затем произнес по-английски:
— Я рада вас приветствовать.
Массивная голова медленно повернулась к тсф. Глаза Коры полностью открылись, затем медленно моргнули. От удивления и волнения мое сердце быстро забилось. Кончик синего языка появился между ее двумя нижними клыками, облизал шесть дюймов черной, словно резиновой, губы, а потом опять втянулся.
Пока я глазел на ее невиданную прежде реакцию, Сделка положила несколько жгутиков-пальцев на мою руку.
— Что с ней такое? — спросила она, щелкая очень тихо (я даже считал ее не способной на такое), и перевод прозвучал, как шепот.
