Ее распирало от любопытства.
— Снова ничего не бывает, Раек.
— Я понимаю, но…
— А я ничего не понимаю.
Я уже мчалась вниз по лестнице.
От аудитории, где я проводила занятия, до нашей кафедры полминуты ходу. Я преодолела это расстояние секунд за десять. Апухтин наверняка сообщит мне что-то важное.
Мы шли через вестибюль под изумленными взглядами всего института.
— Вы не захотели увидеться со мной вчера, а у меня для вас новость. — Апухтин придержал обе входные двери, пропуская меня вперед. — И, мне кажется, хорошая.
Я смотрела себе под ноги и молчала.
— Кириллин исключен из круга подозреваемых. Можете передать ему это. Вполне официально.
— Я думала, вы… задержали его, и он… он не смог прийти…
— А с вами в самом деле очень непросто. Я думал, вы обрадуетесь.
— Я обрадовалась. Я очень обрадовалась.
Я с трудом сдержала слезы.
Апухтин взглянул на меня с состраданием.
— Ладно, буду выдавать только факты. Без всяких эмоций. Вы любите читать протоколы?
Я кивнула и попыталась улыбнуться.
— Итак, в деле Кириллиной всплыли кое-какие обстоятельства, которые поначалу могли показаться обыкновенным совпадением. Жильцы квартиры номер шесть, что на третьем этаже, поздно вечером того же дня — дня гибели Кириллиной — заявили в милицию о попытке ограбления их квартиры. Муж и жена вернулись в двенадцатом часу ночи из гостей и обнаружили, что замок от входной двери сломан. Прибывшая на место происшествия опергруппа засвидетельствовала несостоявшуюся попытку проникновения в квартиру, скорее всего с целью ограбления. Судя по всему, грабителей спугнули, ибо сложный сейфовый замок был открыт, а второй, самый что ни на есть примитивный, остался цел. На следующее утро наш сотрудник зашел в домоуправление по поводу кое-каких формальностей, связанных с делом Кириллиной, и совершенно случайно стал свидетелем довольно любопытной сцены. Слесарь РЭО, некто Демидов, умолял главного инженера как можно скорей отдать ему трудовую книжку, так как он завербовался работать на Север и должен срочно вылететь по месту назначения. Инженер доказывал Демидову, что никак не может отпустить его, пока не найдет замену. Тот бил себя кулаком в грудь и твердил, что от этого зависит его дальнейшая судьба, может, даже жизнь. Потом перешел на более свойственный ему язык, что тоже не возымело действия. Тогда он заявил, что уедет без трудовой книжки, хватил кулаком по столу и выскочил из кабинета.
Апухтин взял меня под локоть.
— Наш сотрудник связался со мной. Я попросил его подробней разузнать об этом Демидове, и было решено нанести ему неофициальный визит в штатском костюме.
