Однако события развернулись столь стремительно и так захватили Николая, что вытеснили на время мысли о Ленинграде.
Бусыгина пригласили на торжественный вечер в честь Дня Советской Армии.
Все было обычно: и речи, и приветствия, чествование фронтовиков, ударных фронтовых бригад.
Многим ленинградцам в этот день вручили медаль «За оборону Ленинграда». Вызывали по одному на сцену и под аплодисменты и музыку прикрепляли бронзовую медаль на ленточке.
Николай рассматривал медаль, полученную соседом, всматривался в три мужественные фигуры: солдата, краснофлотца и ополченца, идущих плечом к плечу в атаку… Многое вспомнилось…
— Бусыгин Николай Александрович…
Это сказал председательствующий. Бусыгин оторопел и не трогается с места.
— Иди же, Николай, — шепчет сосед, — тебя.
Николай поднимается, идет на сцену. Ему аплодируют.
— Смотри-ка, совсем молоденький.
— Молодой, а небось грудью стоял… Вон и «звездочка» у него. Стало быть, геройский хлопец.
Бусыгин не прислушивается к репликам. Он идет медленно, трудно.
Седой мужчина берет со стола белую коробочку, вынимает из нее медаль, прикрепляет к пиджаку и крепко жмет Николаю руку.
— Носи, сынок, на здоровье. Заслужил!
Николай оглушен всем происходящим. Смотрит в глаза седому, который прикрепил медаль, и не понимает, чего тот ждет от него. Наконец, опомнился:
— Большое спасибо. — И тут же вытянулся и гаркнул: — Служу Советскому Союзу!
— Ну, и хорошо… Вот тебе, дорогой мой, удостоверение. Бусыгин, коробочку возьми.
В зале засмеялись, когда Николай вернулся за коробочкой, потом дружно и весело начали хлопать.
Он сел на свое место и исподтишка поглядывал на медаль. И в эти минуты вспомнил все, что произошло с ним в Ленинграде в дни войны: и холодный цех, и обстрелы, и «зажигалки» на крыше, и пайку хлеба в двести пятьдесят граммов на целый день. Вспомнил мать, сестер, погибшего брата. Хотел вспомнить лицо Веры Ивановны, технолога, которую воздушной волной сбросило с крыши цеха, — и не мог. Удивительно, что забыл ее лицо, — ведь думал: будет помнить долго-долго.
Еще раз взглянул на медаль «За оборону Ленинграда».
А сейчас не обороняются, а наступают. Громят гитлеровцев! Самому бы туда!
Шли и шли на фронт тяжелые танки: ИС-1, ИС-2, ИС-3… Бусыгину не раз приходилось видеть длинные составы с белыми зимой, а летом с зелеными танками. Картина танковых эшелонов всегда вызывала чувство гордости, укрепляла уверенность в победе.
В марте сорок четвертого был прекращен выпуск танков Т-34. А через несколько месяцев впервые в стране на Кировском заводе на Урале был пущен конвейер по сборке тяжелых танков. На ИС поставили пушку калибром 122 миллиметра, усилили броню, создали более мощный двигатель.
