| Враг хочет привести человека в такое состояние, когда он мог бы спроектировать лучший в мире собор, знать, что этот собор хорош, и радоваться тому, но не больше и не меньше, чем если бы его спроектировал кто-нибудь другой. |
| The Enemy wants him, in the end, to be so free from any bias in his own favour that he can rejoice in his own talents as frankly and gratefully as in his neighbour's talents--or in a sunrise, an elephant, or a waterfall. | В сущности, Враг хочет, чтобы человек был совершенно свободен от предубеждений в свою пользу и мог радоваться своим способностям так же искренне и благодарно, как и способностям ближнего, восходу солнца, слону или водопаду. |
| He wants each man, in the long run, to be able to recognise all creatures (even himself) as glorious and excellent things. | Он хочет, чтобы каждый человек в мире увидел, что все существа (в том числе и он сам) великолепны и прекрасны. |
| He wants to kill their animal self-love as soon as possible; but it is His long-term policy, I fear, to restore to them a new kind of self-love--a charity and gratitude for all selves, including their own; when they have really learned to love their neighbours as themselves, they will be allowed to love themselves as their neighbours. | Он хочет по возможности скорее разрушить в человеке животное самообожание, но, боюсь, конечная Его цель - в том, чтобы восстановить в нем благожелательность и милосердие ко всякому творению, включая себя самого. Когда он действительно научится любить ближнего, как самого себя, ему будет дано любить себя, как ближнего. |
| For we must never forget what is the most repellent and inexplicable trait in our Enemy; He really loves the hairless bipeds He has created and always gives back to them with His right hand what He has taken away with His left. His whole effort, therefore, will be to get the man's mind off the subject of his own value altogether. | Мы никогда не должны забывать самую отталкивающую и необъяснимую черту нашего Врага: Он действительно любит этих безволосых двуногих, которых Он создал, и правая рука Его всегда возвращает им то, что отнимает левая. |
| He would rather the man thought himself a great architect or a great poet and then forgot about it, than that he should spend much time and pains trying to think himself a bad one. | Поэтому Он будет всячески стараться, чтобы твой подопечный вообще перестал думать о том, какая ему цена. Он не рад, если люди считают себя скверными. |
