«И все же он не такой уж ничтожный», — подумала Хилари. Его глаза даже на расстоянии светились удивительным умом и жизненной силой.
Блондинка со своим спутником поднялись и направились в ресторан. Официант остановился у столика Хилари и, собирая стаканы, принялся выдавать новые порции сведений. Видимо, он считал теперь себя ее гидом.
— Се monsieur[14], он очень крупный бизнесмен из Швеции. Очень богатый и очень значительный. А девушка с ним — кинозвезда! Новая Гарбо. Элегантная, красивая. Но какие она ему устраивает сцены, какие скандалы! Ничем ей не угодишь. Наверное, уже сыта по горло нашим Фесом, где нет ни ювелирных магазинов, ни роскошных дам, которые восхищались бы и завидовали ее туалетам. Она настаивает, чтобы завтра же он повез ее куда-нибудь в более приятное место. Да, мало быть богатым, дабы находиться всегда в спокойном и уравновешенном состоянии духа!
Произнося тираду нравоучительным тоном, официант заметил подзывающий указательный палец и метнулся через террасу, как будто ударенный током.
— Мсье?
Многие заходили в ресторан на обед, но Хилари позавтракала поздно и поэтому не спешила присоединиться к ним. Она заказала себе лишь еще один бокал мартини. Симпатичный молодой француз вышел из бара и, проходя через террасу, бросил быстрый и осторожный взгляд на Хилари, смысл которого — «интересно, что здесь можно поиметь?» — ему не удалось замаскировать.
Спускаясь по ступенькам на нижнюю террасу, он мурлыкал себе под нос слова из французской оперы:
Le long des lauriers roses
Rêvant de douces choses.
[15]Напев вызвал у Хилари неясную ассоциацию. Le long des lauriers roses[16]. Лорье?.. Laurier?[17] Но ведь так звали француза из поезда! Есть здесь какая-нибудь связь, или просто совпадение? Она открыла сумочку и стала разыскивать визитную карточку, которую он ей дал. «Анри Лорье. Касабланка, Рю де Круасан, 3». Перевернув карточку, заметила на обратной стороне чуть видимые следы карандаша. Как будто кто-то написал и тут же стер написанное. Она попыталась разобрать оставшиеся буквы. «Ou sont» [18] стояло в начале записи, последующие слова совсем не ясны, и в конце она различила «D’Antan» [19]. В какой-то момент ей подумалось, что это может быть послание для нее, но она лишь покачала головой и положила карточку обратно в сумку. «Наверное, — решила она, — что-то связанное с биржевым курсом, владелец визитки когда-то записал, а позже стер».
Вдруг на нее упала тень. Вздрогнув, она взглянула вверх. Перед ней стоял мистер Аристидес, закрывая своей фигурой солнце. Но глаза его не были направлены на нее. Они смотрели через раскинувшиеся внизу сады на силуэты далеких гор. Аристидес тяжело вздохнул и резко повернулся в сторону ресторана, но рукавом зацепил стоящий на ее столике бокал. Раздался звон вдребезги разбитого стекла. Старик тут же развернулся на каблуках и вежливо извинился:
