| -- Ну, проси же скорее, -- сказал Облонский, морщась от досады. |
| The petitioner, the widow of a staff captain Kalinin, came with a request impossible and unreasonable; but Stepan Arkadyevitch, as he generally did, made her sit down, heard her to the end attentively without interrupting her, and gave her detailed advice as to how and to whom to apply, and even wrote her, in his large, sprawling, good and legible hand, a confident and fluent little note to a personage who might be of use to her. | Просительница, штабс-капитанша Калинина, просила о невозможном и бестолковом; но Степан Аркадьич, по своему обыкновению, усадил ее, внимательно, не перебивая, выслушал ее и дал ей подробный совет, к кому и как обратиться, и даже бойко и складно своим крупным, растянутым, красивым и четким почерком написал ей записочку к лицу, которое могло ей пособить. |
| Having got rid of the staff captain's widow, Stepan Arkadyevitch took his hat and stopped to recollect whether he had forgotten anything. | Отпустив штабс-капитаншу. Степан Аркадьич взял шляпу и остановился, припоминая, не забыл ли чего. |
| It appeared that he had forgotten nothing except what he wanted to forget--his wife. | Оказалось, что он ничего не забыл, кроме того, что хотел забыть, -- жену. |
| "Ah, yes!" | "Ах да!" |
| He bowed his head, and his handsome face assumed a harassed expression. | Он опустил голову, и красивое лицо его приняло тоскливое выражение. |
| "To go, or not to go!" he said to himself; and an inner voice told him he must not go, that nothing could come of it but falsity; that to amend, to set right their relations was impossible, because it was impossible to make her attractive again and able to inspire love, or to make him an old man, not susceptible to love. | "Пойти или не пойти?" -- говорил он себе. И внутренний голос говорил ему, что ходить не надобно, что, кроме фальши, тут ничего быть не может, что поправить, починить их отношения невозможно, потому что невозможно сделать ее опять привлекательною и возбуждающею любовь или его сделать стариком, не способным любить. |
