— Мамин голос, — сказал он и поднялся, направился к двери, но тут, уже догадавшись, что он у меня, в комнату вбежала в халатике и в шлепанцах на босую ногу сестра.
— Вот где они, — с укором закричала она и бросилась брату на шею, возмущенная и радостная, возбужденная до предела, и чуть не задушила, целуя и обращаясь то к брату, то к маме, ко мне, кричала: — Что же это. Федька, ни за что этого тебе не прощу. Ваня, как не стыдно, ведь это прямо заговор, мы не знаем, а они шепчутся здесь. И ты хорош, — обращаясь ко мне с укором и обидой, — вместо того, чтобы всех сразу позвать, — и Зоя на весь дом закричала от радости: — Мама, мама, он у Феди.
Тут пришла мама, были слезы.
— Ну вот, ну вот, — говорила она, совершенно ошеломленная от радости.
Он целовал мамины руки, а мама вглядывалась в него, и каждая морщинка у нее сияла.
— А я Ирише сначала и не поверила, — говорила мама, — не поверила, — и я видел у нее на глазах слезы радости.
— Отпустили, — отвечал он, — хотя я им и говорил: господа, это не по правилам, из лагерей летом отпусков не дают.
— Ты все должен нам подробно рассказать.
— А надолго?
— Для поправки, только на неделю.
— А чем же ты, Ванюша, болен?
— Пустяки.
Я уже спустил было ноги с постели и хотел одеваться и Зою попросил:
— Передай, пожалуйста, мне рубашку.
— Отстань, — ответила она, все еще держа обиду на меня, а дверь в гостиную была открыта, и там уже промелькнуло Кирино платье.
— Мама, да где же Кира? Кира, — звала сестра.
— Я здесь, — откликнулась та, и судя по голосу, она была полна любопытства.
— Мама, что же это, — возмущенно сказал я, — Зоя ее зовет и распоряжается в моей комнате, а я еще в постели. Господа, я не одет, дайте же мне встать. Зоя, право, ведь неудобно.
— Боже мой, — сказала сестра, — подумаешь, какая важность — он еще не одет.
— Видишь, она со мной совсем не считается, — сказал я брату и услышал, как Кира в гостиной рассмеялась.
Брат, улыбаясь, посмотрел на меня. Мама держала его руку.
— Надо дать Феде одеться, — спохватившись, сказала тут мама, — перейдемте в гостиную, что же мы тут стоим.
— Пожалуйста, не закрывай двери, — закричал я, когда они весело уходили, — я все хочу слышать.
— Ах, вот как, — сказала Зоя и нарочно захлопнула за собой дверь, но тут я, выскочив из постели, босой, в короткой рубашке, приоткрыл ее и закричал:
— Я сейчас, погодите, я все хочу слышать, — но я ничего не услышал, так как Зоя снова закрыла дверь. Тогда я оделся так быстро, как во время пожара, когда ночью я выбегал на двор и смотрел на ночное зарево, и через две минуты был готов, но Киру познакомили с братом без меня.
