— Я здесь! — крикнул Борис и быстро пошел на голос.
Из-за машины выбежал сержант из трофейной команды.
— Доктор, там один ранен!.. И убит один!
— Раненый где?
— Там, у танка!..
У второй «тридцатьчетверки» прямо на дороге сидел солдат. Двое поддерживали его за спину. Раненый тяжело дышал и захлебывался кровью. Борис расстегнул ему ворот: ранение в грудь! Срочно наложить тампон — и в госпиталь!
Все равно придется снять шинель…
А, Рая! Он совсем не слышал, как она подошла.
— Дай я тебе помогу…
Вдвоем у них, действительно, дело пошло быстрее. За какие-нибудь пять минут они наложили на рану тугую повязку и ввели обезболивающее. Помпотех согласился с их предложением — оставить с раненым санинструктора. На первой же попутной машине тот отвезет его в госпиталь.
Затем они осмотрели убитого. Это был тот самый Коронат, который в городке собирал людей. Его так и похоронили — с подоткнутыми полами шинели.
— По машинам!..
Через километр их остановили. Молоденький майор-артиллерист, сопровождаемый автоматчиками, отозвал в сторону подполковника Рябкина и что-то долго говорил ему, показывая вперед на дорогу. И тут Борис заметил, что из-за кустов на обочине выглядывали тоненькие стволы противотанковых пушек. Иптаповцы! Да, это были они — истребители вражеских танков.
Вернувшись к колонне, зампотех собрал офицеров и проинформировал их о сложившейся обстановке. Дальше по дороге ехать нельзя. В пяти километрах отсюда, прямо за тем лесом, гитлеровцы сосредоточили большое количество танков и самоходок. Судя по всему, они попытаются прорвать позиции, занимаемые истребительным противотанковым полком, и выйти на главное шоссе. Если им это удастся, положение усложнится. Поэтому артиллеристы обратились к ним с просьбой, если можно, поддержать их танками и людьми. Пришлось сказать о знамени. Они все поняли. Даже подсказали, как незаметней проскочить к Лауцену… Вон там начинается старая лесная дорога. Она ведет чуть ли не до Куммерсдорфа. А оттуда до Лауцена рукой подать. Только надо иметь в виду, что этой дорогой пользуются и немцы, и наши. Вчера по ней просочились сюда вражеские мотоциклисты. Так что следует смотреть в оба!
В заключение подполковник Рябкин обратился к Горпинченко:
— Старший лейтенант, как рация?
— Радист как будто наладил…
— Очень хорошо. Постарайтесь связаться с бригадой, установить ее точное местонахождение!
— Слушаюсь!..
Набежали низкие серые тучи. Поэтому, когда колонна свернула в темный лес, у Бориса появилось ощущение быстро надвигающегося вечера. Хотя было всего шесть часов, подполковник заранее распорядился ни в коем случае не включать фары. Приказал он и приглушить моторы. Все же рев от перегретых танковых двигателей был настолько силен, что порою не слышно было слов, сказанных рядом. Особенно на танке Горпинченко, куда Борис перебрался.
