– Слушай, сколько тебе лет?.. Если ты, конечно, не возражаешь против такого вопроса…
Грейс вздернула носик.
– Я уже юная леди, и потому твой вопрос совершенно неуместен.
– Ах да, тебе двенадцать, – вспомнил Колин. – Боже всевышний… К моему следующему отпуску тебя, вероятно, уже вывезут в свет, и ты будешь танцевать на балах.
Грейс помотала головой.
– До этого еще далеко, и ты не раз успеешь побывать дома. К тому же танцы я просто терпеть не могу.
– Трудно представить себе леди, не обожающую танцевать, – усмехнулся Колин. – Хотя, признаться, я это тоже не очень-то люблю.
– Я предпочитаю рисовать. И поскольку мне еще долго оставаться в постели, мама приобрела для меня акварельные краски. – Грейс взяла лежащий на столике альбом и протянула ему.
Открыв его, Колин был несколько ошеломлен. Рисунки Грейс ничуть не походили на ту мазню, которую они с Маргарет малевали в том же возрасте. На первом листе он увидел искусное изображение собаки с висящими ушами. Лапы получились не совсем пропорциональными, но он сразу же опознал животное по одной только морде.
– Старушка Бесси, – промолвил он. – Мама писала, что ее уже нет.
– Мы похоронили ее под плитами около маслодельни, – сказала Грейс. – Она любила там лежать и греться на солнце.
На следующей странице Колин обнаружил портрет молодой служанки, затем – окно с виднеющимися за ним облаками, и наконец – яблоко с коричневой помятостью на боку.
– По-моему, блестяще, – искренне похвалил Колин. – Мне до такого уровня было далеко.
Кузина улыбнулась, и ее улыбка оказалась столь обворожительной, что он слегка растерялся. Грейс почти всегда оставалась в тени рядом с Лили, и, сказать по правде, Колин довольно редко о ней вспоминал. Но теперь понимал, что Фред, вероятно, прав – вполне возможно, что из двух сестер Грейс гораздо более интересная личность.
Эта мысль вызвала в нем некоторый дискомфорт.
Черт возьми, Грейс всего лишь двенадцатилетняя девочка… Тогда как ему восемнадцать – совершенно взрослый человек.
Колин встал с кровати. После чего склонился, приподнял ладонь кузины и поцеловал ее запястье.
– Леди Грейс, я очень надеюсь, что вы поправитесь в самое ближайшее время.
Глаза Грейс округлились. У нее были невероятно густые ресницы, подобных которым Колин не видел еще ни у кого.
– Ого! – протянула она, быстро убирая руку. – Ну… я тоже на это надеюсь.
Колин вышел от Грейс с довольно странным ощущением. В семействе Берри он был самым старшим из детей, и ему довелось наблюдать, как в этом мире один за другим появлялись и его братья и сестры, и потомство герцога. Все вместе они составляли практически одну семью, ни больше, ни меньше.
