— Я не раз говорила миссис Ашер: «Уж доконает он вас, этот тип, помяните мое слово!» И вот так и случилось. Разве нет?
Пуаро поспешил воспользоваться паузой, чтобы задать вопрос:
— Не получала ли миссис Ашер необычных писем, подписанных не фамилией, а, например, буквами «Эй, Би, Си»?
Миссис Фаулер с очевидным сожалением ответила отрицательно:
— Я понимаю, что вы имеете в виду: такие письма называют анонимными. Они обычно написаны так, что стыдно вслух прочесть. Нет, право, я не знаю, сочинял ли Франц Ашер что-нибудь в этом роде. Миссис Ашер мне никогда про это не говорила… Что вы сказали? Железнодорожный справочник «Эй, Би, Си»? Никогда у нее такого не видела. Если бы у миссис Ашер объявился такой справочник, я бы об этом знала. Когда я услышала про убийство, у меня ноги подкосились. Моя девчонка Эдди прибегает ко мне и говорит: «Мам, сколько полицейских собралось рядом, в лавке!» Я так и обомлела. «Вот уж правда, — сказала я, когда речь пошла об убийстве, — нельзя было ей жить в доме одной. Племяннице надо бы быть при ней». Когда мужчина напьется — он все равно что голодный волк, а уж если хотите знать мое мнение, этот дьявол, ее муженек, ничуть не лучше дикого зверя. Я ее не раз остерегала, и вот сбылись мои слова! «Доконает он вас», — говорила я ей, и он-таки ее доконал! Когда мужчина пьян, он на все способен, и вот вам доказательство.
Она замолчала, чтобы перевести дух.
— Но ведь, кажется, никто не видел, чтобы Ашер входил в лавку? — спросил Пуаро.
Миссис Фаулер презрительно шмыгнула носом.
— Да уж конечно, он на глаза не показывался! — заявила она, но не пожелала объяснять, как мог Ашер проникнуть в лавку, «не показываясь на глаза».
Она подтвердила, что дом не имел черного хода и что Ашера все кругом хорошо знали, но упорно повторяла:
— Он, конечно, не хочет болтаться на веревке за свои дела и постарался войти незаметно.
Пуаро еще некоторое время поддерживал разговор, но, убедившись, что миссис Фаулер ничего больше не знает и все время твердит одно и то же, он закончил интервью, вручив женщине обещанный гонорар.
— Пять фунтов за такую беседу многовато, — рискнул я заметить, когда мы вышли на улицу.
— Да, пока она дала мало.
— Вы думаете, миссис Фаулер знает больше, чем говорит?
— Друг мой, мы сейчас в очень затруднительном положении: не знаем, о чем спрашивать. Мы похожи на детей, играющих в жмурки — расставляем руки и шарим ими в темноте. Миссис Фаулер сказала нам все, что, как ей кажется, она знает, и не поскупилась на догадки. Однако в будущем ее показания могут оказаться полезными. Эти пять фунтов я вложил в будущее.
