В алфавитном порядке - Агата Кристи

В этом рассказе я отступаю от своего обычного правила излагать только те события, свидетелем которых я был. Некоторые главы написаны в третьем лице. Хочу уверить читателя, что я могу поручиться за достоверность всего содержащегося в этих главах. Если я позволил себе некоторую вольность, говоря о мыслях и чувствах разных лиц, то я все же убежден, что передал их достаточно точно. Добавлю, что сам Эркюль Пуаро, мой друг, одобрил мои записки.

Хочу также заметить, что если я уделил слишком много места отношениям некоторых второстепенных персонажей, отношениям, сложившимся в результате загадочной серии убийств, то сделал я это только в силу глубокой уверенности, что никогда не следует пренебрегать личными, человеческими чувствами. Эркюль Пуаро однажды показал мне на очень драматичном примере, как в результате преступления может вспыхнуть любовь.

Что же касается раскрытия тайны Эй, Би, Си[1], то тут я могу только высказать свое мнение, что Пуаро проявил подлинную гениальность в решении задачи, совсем не похожей на те, с какими он сталкивался прежде.

В июне 1935 года я покинул свое ранчо в Южной Америке и приехал на полгода в Англию. Время было трудное. Мы с женой, как и все, пострадали от мирового кризиса. Я понимал, что мне удастся привести в порядок свои дела, только если я налажу личный контакт с нужными людьми в Англии. Жена осталась на ранчо вести хозяйство.

Едва ли нужно говорить, что, приехав в Англию, я прежде всего навестил своего старого друга Эркюля Пуаро. Выяснилось, что он поселился в одном из новейших домов Лондона, где сдаются квартиры с полным пансионом. Думаю, да он и сам не отрицал, что он выбрал этот дом, прельстившись его строгими геометрическими пропорциями.

Я любовно всматривался в своего друга. У него был прекрасный вид. За то время, что мы не виделись, он ничуть не постарел.

— А вы в отличной форме, Пуаро! — воскликнул я. — Совсем не изменились. Я бы даже сказал, если бы это только было возможно, что у вас сейчас меньше седых волос, чем раньше.

Пуаро весело взглянул на меня.

— А почему же это невозможно? Вы совершенно правы.

— Не хотите ли вы сказать, что волосы у вас из седых становятся черными, а не из черных седыми?

— Именно так.

— Но это же невозможно с научной точки зрения!

— Вы ошибаетесь.

— Невероятно! Сказать прямо — противоестественно!

— Годы не изменили вас, Гастингс. У вас все такой же прекрасный, чистый ум, не знающий никаких подозрений. Вам бросается в глаза факт, и вы мгновенно даете ему оценку, сами того не подозревая.