В дверь постучали. Жанна подняла голову и спросила:
– Кто там?
– Это я.
Министр уже стоял на пороге.
– Николай Александрович, – бессмысленно проговорила Жанна.
– Ты не рада меня видеть?
– В общем-то, да, – ответила девушка.
– Значит ли это, что мне следует уйти?
– Нет, я вас вовсе не прогоняю. Но вы ведь понимаете, что между нами все кончено?
– Понимаю, – сказал Николай Александрович.
Жанна смотрела на него – толстого, солидного, с необычайно живыми глазами – и все никак не могла понять, что в его облике так напугало ее. И в один миг вдруг осознала: этот человек был вездесущ. Он мог появиться в любом уголке своей необъятной вотчины, которая называлась "Министерство торговли" и включала в себя многодетную семью ведомств, подразделений и предприятий. В том числе его территорией было и Статистическое агентство.
– А у меня рабочий день уже закончен, – сказала Жанна, сообразив, что часы уже показывали без пяти минут шесть.
– Ты отлично выполняешь свою работу, – проговорил министр. – Павел Павлович очень тобой доволен.
– Надо идти, – сказала Жанна, собрав со стола листы и уложив их в папочку. – А то я не успею заскочить к этому вашему Павлу Павловичу и передать ему бумаги.
– Ну, иди, – сказал Николай Александрович. – Не буду тебя задерживать. Мы можем поговорить и завтра.
"Завтра! – испуганно подумала Жанна. – А затем послезавтра, и после послезавтра, и еще, и еще… Господи…"
Николай Александрович глядел на Жанну и пытался понять, что было у нее на уме, о чем она так сильно задумалась и почему столь не рада была его видеть.
– Прощайте, – сказала Жанна и выскочила из кабинета.
Николай Александрович подплыл к окну и долго смотрел на людей, вылезавших из-под крыльца статистического агентства. Вот появилась и крохотная Жанна: она пересекла площадь, постояла немного на остановке и скрылась под чумазой крышей приехавшего автобуса.
Министр развернулся, прошагал взад и вперед по кабинету, подошел к столу и аккуратненько опустился на Жаннино кресло. На столе ничего примечательного не нашлось, и потому Николай Александрович выдвинул правый ящик – там лежали диски в коробочках – и сразу же толкнул его обратно, затем полез в левый – где обнаружились ручки, ластики и карандаши.
– Моя любимая, – проговорил Николай Александрович, достав граненое шариковое перо с синим колпачком. Из нагрудного кармана явилась записная книжка, и стержень принялся рисовать в ней каллиграфические цифры завтрашней даты.
Димитр проник в помещение с бесшумностью кошки и расположился у шкафа.
