Поликлиника стояла в некотором удалении. Она тоже была панельная и почти ничем не отличалась от жилых домов, но при первом же взгляде на нее становилось понятно, какое заведение располагалось внутри: не вывеска с синим крестом, не широкое крыльцо с пандусом и не высокий чердак, призванный наверстать недостаток шестиэтажного роста, а бледный люминесцентный свет в окнах с белыми занавесками заставлял вспомнить мифический запах бесцветных спиртовых растворов.
Сначала Иван встал в хвост очереди к окошку регистратуры – перед ним было три худощавых старика и одна бабка, – но потом вдруг осознал, что талон с номером кабинета со вчерашнего дня лежал в кармане, и, улыбнувшись собственной глупости, отправился к другому окошку – огромному, как витрина – куда принято сдавать верхнюю одежду, предварительно вынув из нее все ценные вещи.
Кабинет врача-профпатолога располагался на третьем этаже под красивым и стройным номером "33".
– Заходите, молодой человек, – проговорил седой старичок в белом халате, сидевший за столом, на котором в совершеннейшем беспорядке валялись разномастные бумаги. Давнее пятно от намертво присохшей замазки несуразно белело на коричневой столешнице в единственном месте, свободном от бумажного айсберга.
Иван протянул свой талончик.
– Так, Иван Сергеевич Петровский, – почти по слогам проговорил старичок и на удивление быстро нашел нужный лист в своей антарктиде. – Тут указаны все кабинеты, которые вам следует посетить. Когда закончите, вернитесь ко мне, и я вам выдам справку о прохождении медкомиссии. Понятно?
– Да, – безразлично сказал Иван и отправился в путь. Первым пунктом значился анализ крови – второй этаж. От кафельных стен пахло целительным спиртом. Затем был терапевт – четвертый этаж. Всюду висели какие-то бюллетени, до смешного похожие на школьные стенгазеты. Электрокардиограммы почему-то делали на шестом этаже. Невропатолог же обитал на пятом. И хотя к нему в очереди стояли двое – старик и старуха, – но Иван каким-то непостижимым образом понял, что сейчас будет самое долгое и неприятное ожидание. Старик был худой и плешивый. Старуха – кислая и скрюченная.
– Я первая занимала – я первая и пойду! – тявкнула она.
– Нет! Я тут сижу с самого раннего часа, – парировал старик. – Не надо мне тут сказочки рассказывать: не занимала!
– Занимала, занимала!
– Я тут честно сижу и жду, а она где-то там бегает по разным этажам.
– Ну и что? Мне надо попасть сразу к трем специалистам.
