О-о-о-ох, офигеть.
Я немного видела под его пиджаком, но она определенно была круглой, аппетитной, твердой и плотной массой мышц.
О, Боже.
Мой рот наполнился слюной.
Он посмотрел на меня сверху, и я подняла на него глаза, закусив губу. Я вдруг стала робкой.
— Пожалуйста, — хрипло прошептал он. Его голос срывался от желания.
Это всё, что потребовалось.
Я медленно провела ногтем по контуру его члена и увидела, как он дернулся и напрягся под его боксерами.
Я должна была увидеть его. Сейчас.
Я потянула, зацепив пальцами резинку его боксеров, и ещё немного потянула. Затем я передвинула пальцы на его задницу и потянула чуть больше.
Резинка медленно спустилась. И я увидела его загар по всему телу такой великолепный и коричневый с головы до ног (и везде).
Я продолжала тянуть.
Боксеры соскользнули вниз по идеальному изгибу его задницы, но его пенис сместился и теперь толкался прямо вниз. Всё, что я смогла увидеть — это основание его члена, ухоженную копну коричневых завитков, самые твердые и подтянутые мышцы пресса, какие я видела только в рекламе Аберкромби & Фитч (сеть магазинов одежды для мужчин и женщин).
Вау.
Он был… очень большим.
Невероятно толстым.
Я даже не была уверена, что смогу обхватить его одной рукой.
Невероятное желание. Если быть честной, немного страха прошло сквозь меня.
Но я должна была увидеть остальное. Я ДОЛЖНА.
Я медленно стянула боксеры вниз. Осторожно, чтобы не сделать ему больно, или оттянуть его слишком далеко.
Я продолжала поглядывать на него, чтобы увидеть хоть намек на то, что он чувствовал.
Он выглядел, словно сейчас сойдет с ума от желания, если я не продолжу дальше.
Это нормально, потому что я чувствовала то же самое.
Я медленно стянула боксеры с головки его члена и ахнула, когда он отскочил на место.
Он был самым великолепным из всех, что я когда-либо видела.
Я уже говорила, что не была такой уж искушенной. Из тех, что я видела, как правило, казались мне… ну, не такими уж привлекательными. Немного смешными. Мне нравилось, какими они были на ощупь. Правда, мне не очень нравилось смотреть на них.
А на этот я бы могла пялиться весь день.
Ну, если бы я могла держать себя в руках, чтобы не воспользоваться им.
Дело было не только в размере или толщине, но в его совершенной эстетике. Он был словно идеально вылепленный кусок розового мрамора. Великолепный, гладкий с изгибом и тяжелый, отчего мои внутренности затрепетали.
Вдруг я опять стала робкой. Я подняла на него глаза и закусила губу, будто спрашивая разрешения.
