— Лингвистика, славянские языки… — Элли подумала и добавила: — Медик немного. Ну и по мелочи разное.
— А, ну, тут тебе и с лингвистикой и с медициной раздолье без проблем, — обнадёжил Колька. — Только с разъездами и хождениями будь осторожней, чтобы не попасть в нехорошие места.
— А как я узнаю, где эти нехорошие места? — уточнила Элли, и Колька подумал, что, судя по её тону, она хочет это узнать затем, чтобы немедленно туда отправиться и навести там справедливый порядок. Он вздохнул:
— Объяснят… Ты серьёзно будь осторожней. Мерзавцев тут хватает…
— Но ты-то, как я поняла, тут и ездишь и ходишь везде… почти? — лукаво спросила девчонка и облизала аккуратно (и даже изящно-красиво) два пальца, кончиками которых брала еду. Колька хмыкнул не без тщеславия:
— Так они меня боятся. Но есть места, куда даже я не сунусь. На том же 66-м я, к примеру, не поехал бы ни за какие деньги… Но зато я все окрестности… да нет, всю страну, если по правде, уже объездил. Вот на этом самом звере, — и он хлопнул по красной коже сиденья.
— Отличный транспорт, — похвалила Элли и осторожно, уважительно провела по хромированному рулю чистой рукой. — Неужели родители подарили?!
— У меня никого нет, — спокойно ответил юноша. — "Харлей" я выиграл на спор.
Колька не хотел больше распространяться на эту тему. В том споре они со Славкой Муромцевым выиграли свои "харлеи". А хозяева мотоциклов проиграли двенадцатилетним мальчишкам, с которыми решили поиграть на загородном шоссе — свои жизни, и обстоятельства спора были Кольке неприятны во всех отношениях. К счастью, вопрос спора тут же перестал интересовать девушку:
— Совсем никого нет?! — и тут же осеклась виновато: — Ой, извини… тебе, может…
— Ерунда. Никого, — отрывисто пресёк извинения Колька. — Я не помню ни отца, ни матери. Отец был инженер, мать — врач. Они были местные, не имперцы… но помешанные на своей работе. Я рос в интернате при министерстве, даже когда они ещё были живы, а потом их убили где-то за Балхашем. Мне тогда было всего восемь.
— Ужасно, — искренне сказала девчонка. Колька пожал плечами:
— Да что там… много таких. И потом, я же говорю — я их даже не видел почти. Не знаю даже, был ли я им нужен, по-моему, они меня сделали случайно. То есть, прости…
Кажется, такое равнодушие покоробило девчонку. Она сменила тему разговора:
— А ты учишься?
— Я экстерном школу закончил, мне ещё только двенадцать было. А год назад вообще сбежал отсюда подальше, говорю же — вот, вчера вернулся.
