К сожалению, и Первушин вынужден был это признать: в военной науке положение было не лучше. То, какая жестокая ведомственная и личная борьба развернулась вокруг проекта ее будущего, вселяло серьезную тревогу. Рудаков был тысячу раз прав: сберечь ценные научные кадры и разработки, защитить их от алчных дельцов от науки — значит, обеспечить военный паритет с противником не только сегодня, а и в будущем. И все это — отстоять разумный ход реформы, защитить секреты от агентуры противника военным контрразведчикам — предстояло делать одновременно и оперативно.
Время было неумолимо, и уже на следующий день Первушин вместе с Охотниковым отправились на встречу с начальником 4-го НИИ генералом Дворниковым. Тот, получив указание Соловцова, времени даром не терял и к их приезду подготовил свои предложения. Работа с ними у Первушина и Охотникова заняла не более часа. Обговорив с Дворниковым детали будущей дезы, они вежливо отклонили его предложение пообедать и, сославшись на срочные дела, возвратились в управление.
Теперь, когда вопрос с наживкой для Ефремова был решен, Первушин и Охотников сосредоточились на выборе места для проведения оперативного эксперимента, которое не вызвало споров. Они сошлись на четвертой лаборатории 53-го НИИ, где начальником был агент Кузнецов. Таким образом они убивали двух зайцев: в одном лице совмещались главный исполнитель Кузнецов и он же создавал условия для эксперимента. Получив у него ключи от всех дверей лаборатории, Охотников уже на следующее утро имел их дубликаты и затем вручил Устинову. Тот с нетерпением ждал наступления выходных дней, чтобы вместе с технарями заняться оборудованием помещений четвертой лаборатории скрытой аудиовидеотехникой.
Подошла суббота. Переодетые в форму вахтеров, Приходько и Лазарев заняли место на проходной в лабораторный корпус. Чуть позже туда проникла оперативно-техническая группа в составе: Устинова, Игоря Варова, Ильи Костина, Натальи Устимович, и приступила к работе в помещениях лаборатории.
Подходил к концу второй час установки специального оборудования, когда Устинов, стоявший на карауле, услышал шаги в коридоре и подал команду:
— Тихо, ребята, кто-то идет!
Михаил выключил дрель, а Игорь перестал стучать киянкой. Все замерли и, затаив дыхание, прислушивались к тому, что происходило в коридоре. Шаги затихли у двери лаборатории, после затянувшейся паузы, звякнула замочная скважина, а затем раздался властный голос:
