Юрий вспыхнул, перебил:
- Обрести свободу ценой насилия! Во время этой борьбы гибли лучшие! Насилие опьяняет. Вы ведь даже не замечаете, как гибнете! Вот вы, Елизавета Петровна! Вы же не можете жить без крови! И еще - вы боитесь, а страх и счастье - несовместимы.
- Да что вы понимаете!
Она опять закурила - и замолчала. Только голубые глаза лихорадочно блестели. И Юре показалось, что она не так уж уверена в своей правоте.
- Или вы потому уйти отсюда не хотите, что во время войны распробовали вкус крови? Потому что вы не знаете, как сможете жить иначе? Молчите?
Она действительно не перебивала, только нервно затягивалась, выпуская дым вниз, в сторону.
- Скажите, разве я не прав? Прав, вы и сами это чувствуете. Только в просвещении души путь к счастью и спасению людей. Пусть он будет медленный. Толпы противны Духу. А просвещение враждебно гиликам, рвущимся к власти. Потому что просвещенными людьми невозможно командовать.
- Ну да, "государство напоминает атлантам" - так в ваших легендах о законах сказано? - печально засмеялась она. И продолжила резко и убежденно: - Если жить по-вашему, общество, государство - рухнет. Нельзя государству без насилия-то! Разве бы мы победили, без крови-то? Черта с два! Утопили бы нас белые в крови! Выбора не было и нет!!! Так вот!
- Ведь сами с собой не согласны! - горячо воскликнул Юрий. - Я же вижу, вам тяжело здесь!
- Какая разница? Да, мне часто трудно, - отмахнулась она. - Но долг есть долг, дело, которое свершается в стране, выше любой человеческой жизни.
- Но ваш путь ведет в тупик! - горячо воскликнул Юрий. - Он строится на насилии и принуждении. Может, нельзя просветить каждого рабочего! Но и опустить всех до уровня рабочей скотины сложно! А большевикам нужны массы! Для вашего "великого перелома".
- Для нашего "великого перелома" нужны люди! - горячо возразила Елизавета Петровна. - Грамотные, культурные люди. Новые, свободные от пережитков старого. А вы, вместо того чтобы идти с нами, идете против нас. И я скажу почему!
- И ошибетесь! - крикнул Юрий. - Просто нам противно жить по команде! У вас инакомыслие наказуемо, а принцип ордена - давать мудрость в виде легенд, чтобы каждый мог трактовать их по-своему. У нас советов не дают, не то что команд!
- Так орден все же есть? - доверительным тоном спросила Елизавета Петровна.
Юрий задохнулся. Милая, искренняя следовательница легко и без труда поймала его. Он судорожно втянул воздух, закашлялся. Кровь отлила от головы, прошиб холодный пот. Кабинет качнулся и расплылся перед глазами.
