- Да что вы? - всполошилась она. Налила воды, подала напиться.
Юрий сделал несколько глотков. Но как только он пришел в себя, она продолжила столь же твердо, как раньше:
- Так орден все-таки есть?
Он не успел сообразить, как лучше ответить. И подтвердил как сквозь сон:
- Ну есть.
- И то, что вы мне говорили, - это часть программы ордена? - она не дала ему опомниться.
- Ну, в каком-то роде.
- Вы же не будете отрицать, что ваши слова можно назвать критикой советской власти?
- Идеологии, мы не ставили целью подрыв и свержение советской власти. Я...
- Но вы вели агитацию с критикой советского строя в своем ордене. Да?
- Ну, можно так сказать, но... - он никак не мог вывернуться, вопросы были просты, и отрицать что-либо после разговора с ней было невозможно.
- Кто вовлек вас в организацию? - настойчиво продолжала она все тем же ровным, чуть ли не дружелюбным тоном.
Лицедейка проклятая, ханжа! Фарисейка! Схватила за горло - и давит, давит. И еще интересуется, что это он задыхается!.. Юра замолчал, решив больше ничего не говорить.
- Он?
Елизавета Петровна протянула ему фотографию.
- Солонович Алексей Александрович, преподаватель МВТУ? - сжимая карточку в своих тонких, костлявых пальцах с желтыми ногтями, мягко, но властно настаивала она.
Юрий заметался. Чертова баба знала больше, чем он предполагал. А до этого только играла, как кошка с мышкой. Магистр!!! Она знала и о магистре! Нет, он не выдаст его! Но... Как? Времени на принятие решения не было, кровь стучала в висках, мысли путались.
- Нет! - собрав всю волю, ответил Юра как можно тверже.
- Тогда кто?
Едва ворочая пересохшим языком, путая слова, Юра произнес:
- Я познакомился с Ириной Владимировной Покровской. Она пианистка, но сейчас - безработная... В орден она точно не входит. Она привела меня на вечеринку, там был Даня... Даниил Яковлев, мой сосед по дому, студент МГУ... Вот он мне и рассказал об ордене, легендах. Привел на посвящение... Кто нас посвящал - я не знаю. Он был в маске. Легенды слышал от него и от Дани... Мне плохо!
И он, действительно сильно побледнев, начал заваливаться набок, теряя сознание. Елизавета Петровна опять засуетилась, подала ему воды. Нажала на кнопку звонка и приказала вошедшему конвоиру:
- Валерьянки. И нашатырю.
Бережно поддержала Юру за плечи. Он мягко сполз на пол.
- Подготовь пока протоколы, Юля, - сказала Елизавета Петровна стенографистке. - Ох, какие мы нервные!
Поднесла Юрию под нос ватку с нашатырем и заботливо обтерла лицо мокрой тряпочкой, похлопала по щекам. Студент пришел в себя.
