Имело смысл всегда идти в одном направлении, но полярной звезды видно не было. Шацар вспомнил, что полная луна противостоит солнцу, но не мог с точностью определить, что же это ему дает. Пчелы строят гнезда на юге, подумал Шацар. Да, определенно, но для начала стоило бы встретить хоть одно пчелиное гнездо. И когда же здесь рассвет?
Шацар понимал, какой-то полусознательной своей частью, что он находится не в том мире, где родился и вырос. Жаль, здесь не было книг, чтобы понять, какие законы руководят этим местом.
Шацару стало интересно, хватит ли почерпнутых им из книг знаний, чтобы выжить. Определенно — худшим врагом был холод. Шацар был в одной пижаме и босой, он уже окончательно продрог. Хорошо, что здесь не было снежно и холодно, как обещали книжки. Некоторое время Шацар упрямо шел вперед, надеясь, что небо просветлеет и можно будет точнее разобрать дорогу. Небо оставалось темным, где-то вдалеке заквакали лягушки, что означало присутствие воды. Шацар пошел на звук — нельзя было игнорировать шанс напиться. Ему бы хотелось, чтобы сестра нашла его, ему бы хотелось найти сестру. Но он понимал, что это невозможно. Скорее всего, Саянну уже была мертва. Шацар шел около часа, потом усталость стала нестерпимой, а небо упрямо сохраняло свою безразличную медь. Наконец, он увидел озеро и кинулся к нему, забыв попробовать воду на язык, он принялся пить ее. Вода оказалась вкусной и холодной. С одной стороны Шацар утолил жажду, а с другой — замерз еще больше. Недалеко от воды Шацар нашел почти поваленное дерево. Оно еще не упало окончательно и могло предоставить защиту от ветра, если обложить его листвой с одной стороны. Шацар занимался этим долго, монотонная работа успокоила его и придала сил. Шацар заложил листвой и хворостом одну сторону ствола и залез под него. Тепло не было, но, по крайней мере, не было так промозгло холодно. Надо было чуточку отдохнуть и двинуться дальше. Шацар откусил еще кусок хлеба и стал играть с сорокопутом. По стволу ползали насекомые, мягко блестевшие в темноте. Шацар открыл клювик сорокопуту, чтобы поиграть в охоту, и нащупал внутри у птички ниточку. Он потянул за нее, сначала легко, а потом с силой, и вытянул ржавый крючок. Он весь был в свежей крови, будто существо носившее его в себе все еще было живо.
И через секунду Шацар понял, что оно действительно было живо, потому что оно заговорило человеческим голосом.
— Спасибо! О, наконец-то! Этот ублюдок поставил меня на полку, и я думал, что вечно буду смотреть в его кривую рожу! О, спасибо мальчик!
