* * *
Час настал.
Встав задолго до рассвета, Филипп и его соратники прослушали мессу и причастились. За час до полудня герцог послал за ними Гуго де Гурнея и охрану из шести человек.
Они появились на ристалище на конях, в полном вооружении. Ланселен де Бовэ и Оливье помогли Филиппу снять воинские доспехи и опоясали его широким поясом. Они удалились в ту минуту, когда герцог Нормандский, в свою очередь, с большой пышностью въехал на ристалище. Как и Филипп, он дал снять с себя одежду и оружие.
Оба сражающихся стали на колени друг перед другом, сплетя руки, и по очереди каждый из них поклялся на Евангелии, что право было на его стороне, а что другой был не прав и нечестен. Они также поклялись, что не прибегли ни к волшебному зелью, ни к колдовству. Священник благословил их.
Герольд возвестил о единоборстве на четырех углах ристалища:
— Внимание! Зрителям и свидетелям битвы, под угрозой лишиться руки или даже жизни, запрещается производить движения или крики, могущие поддержать или помешать сражающимся.
Оруженосцы принесли большие щиты и палки.
— Выбирай, — сказал Гийом.
Филипп поклонился, взял оружие и большой деревянный щит.
Герольд дал последние распоряжения. Всех, кто находился еще на ристалище, удалили; потом раздался возглас:
— Можете начинать!
Все присутствующие замолчали. Герцог настоял на том, чтобы поединок произошел в отсутствие толпы, обычно жадной до таких сражений.
— Из уважения к мертвым, — сказал Гийом.
Герцог и Филипп бились до вечера, оба забыли, кто они, — и хотели только победить. Гийом первым получил сильный удар в голову. Ослепленный кровью, он обеими руками оперся на щит. Бой остановили на время, которое потребовалось оруженосцу, чтобы вытереть герцогу лицо.
Казалось, силы герцога удвоились, когда он ринулся на Филиппа. Около часа Филипп, неосторожно выронив палку, выдерживал натиск герцога, защищаясь щитом. Наконец ему удалось вновь схватить свое оружие, он испустил боевой клич дружины Великого князя Киевского. Этот клич удивил Гийома; он опустил гарду и тотчас получил мощный удар в грудь и рухнул на грязную землю. Чтобы уклониться от финального удара, герцог перекатился по земле. Ему удалось лишить Филиппа равновесия.
Настал черед Порезанного опереться на щит.
Бой продолжался, но медленнее. Слышалось прерывистое дыхание соперников. От их тел поднимался пар, перемешанный с сильным запахом пота и сладковатым запахом крови. Выпады, смягченные усталостью, становились реже.
