– С одним условием. Разрешите… Можно, я буду курить?
– Когда угодно! – воскликнула Октавия, торжественно беря вожжи. – А куда мне править?
– Курс – юго-юго-восток, на всех парусах. Видите эту черную точку на горизонте, пониже тех облаков с Мексиканского залива? Это – дубовая роща и ориентир. Курс – посредине между рощей и холмиком слева. Сейчас я продекламирую вам правила управления лошадьми в прериях Техаса – не распускать вожжи и почаще ругаться.
– Я слишком счастлива, чтобы ругаться, Тэд. Зачем только люди покупают яхты и ездят в салон-вагонах, когда двуколка, пара одров и вот такое весеннее утро могут удовлетворить все земные желания?
– Я попрошу вас, – запротестовал Тэдди, тщетно чиркая спичкой о крыло двуколки, – не называть одрами этих обитателей воздуха. Они способны отмахать сто миль за день.
Наконец ему удалось прикурить сигару от огонька, спрятанного в ладонях.
– Простор! – убежденно заявила Октавия. – Вот откуда это чувство. Теперь я знаю, чего мне не хватало – простора, пространства, места!
– Для курения, – прозаически заметил Тэдди. – Я люблю курить в двуколке. Ветер вдувает и выдувает дым из легких, и экономится энергия на затяжку.
Они так естественно перешли на старый товарищеский тон, что только постепенно начинали осознавать всю странность своего нового положения.
– Мадам, – спросил удивленно Тэдди, – почему вам пришло в голову покинуть общество и явиться сюда? Или среди высших классов теперь модно проводить сезон на овечьем ранчо вместо Ньюпорта?
– Я разорилась, Тэдди, – беззаботно объяснила Октавия, интересовавшаяся в этот момент только тем, как без ущерба проскочить между грозными штыками «испанского меча» и зарослями чапараля. – У меня, кроме этого ранчо, не осталось ничего, даже дурного дома.
– Послушайте, – сказал Тэдди обеспокоенно, но недоверчиво, – вы шутите?
– Когда мой муж, – сказала Октавия, смущенно комкая последнее слово, – скончался три месяца назад, я считала, что обладаю достаточным количеством земных благ. Его поверенный вдребезги разнес эту теорию в шестидесятиминутной лекции, проиллюстрированной соответствующими документами. А вы ничего не слышали об очередной прихоти золотой молодежи Манхэттена – бросать поло и окна клубов, чтобы стать управляющими на овечьих ранчо в Техасе?
– Что касается меня, это объяснить нетрудно, – не задумываясь, ответил Тэдди. – Мне пришлось взяться за работу. В Нью-Йорке для меня работы не было. Поэтому я покружился возле старика Сэндфорда – он был членом синдиката, которому принадлежало ранчо до того, как полковник Бопри его купил, – и получил тут место. Сначала я не был управляющим. Я целые дни мотался в седле, изучая дело в подробностях, пока во всем не разобрался. Я понял причины убытков и сообразил, как можно их избежать. И тогда Сэндфорд вручил мне бразды правления. Я получаю сто долларов в месяц и могу сказать – не даром.
