(Ты сам, читатель мой,
едва ли
не жил надеждою пустой,
мы все стоим или стояли
в бессмертной очереди той.)
Известно, что в этаж
подвальный
Туриста ты не поведешь,
Тут будет вывод
моментальный
И чисто вражеская ложь.
Турист — особенная птица,
Пусть пересек он океан,
Ему нужней, как говорится.
Нас возвышающий обман.
А тут, простите,
коммуналка,
Пятнадцать метров,
ванны нет.
С утра на кухне перепалка
И часто занят туалет.
А если б кто из них решился
Пойти за малою нуждой,
Как бы визит не завершился
Международною бедой
Неужто к старой бабке
в хату
Ты поведешь их впопыхах.
Когда, согласно диамату,
Они — на разных полюсах?
И председатель горсовета
Решает не рубить с плеча,
Дабы из данного банкета
Не получилось строгача.
И он обязывает Лёку
Проинформировать друзей,
Что есть совсем неподалеку
Этнографический музей.
И в том музее знаменитом
Весь наш район
в разрезе дан.
Там есть железо с доломитом,
А также медный колчедан.
И для туристов иностранных,
Для приезжающих к нам лиц
Есть целый ряд
важнейших данных
И статистических таблиц.
Но изучать лицо района
Не захотел на этот раз
Банкир из города Тулона,
Наследный принц
де Фортинбрас.
Был этот принц
принципиальный,
Он улыбался и пыхтел,
И званый ужин
коммунальный
Он отменять не захотел.
И был тогда,
в конечном счете,
Объявлен в городе аврал
И в том,
что дальше вы прочтете,
Я ни на йоту не наврал.
Вот срочно бабу Акулину
Переселяют в бельэтаж,
На стенку вешают картину,
На окна —
местный трикотаж.
(Квартира эта,
между прочим,
давно стояла под замком,
хотя по графику рабочим
предназначал ее завком.)
Прошли всего
одни лишь сутки,
Лишь день прошел
и ночь прошла,
Творятся с бабкою не шутки,
А просто дивные дела.
Вдруг продавцы из магазина
Явились к ней,
как на парад,
Тут и стиральная машина,
И холодильник «Ленинград».
На крыше делают антенну,
В квартире ставят
стеллажи…
Соседи слушают
сквозь стену,
Молчат другие этажи.
Пришел шеф-повар
Аллавердов,
И вот уж сервирует он
Стол на четырнадцать
кувертов,
То есть, по-нашему, —
персон.
С конфетной фабрики
прислали
Закрытый ящик с монпансье,
Винторг отправил
«Цинандали»,
Чтоб знали дамы и месье.
Сама же наша Акулина
Уже расставила с утра
Настойки, квасы, водки,
вина,
Эт цетэра, эт цетэра..
А посмотрите бога ради,
Не проворонить их дабы
Грибы в сметане,
в маринаде,
Грибы соленые, грибы…
Конечно, дело
не в престиже,
Но я уверен, господа,
Подобных рыжиков
в Париже
Вы не найдете никогда.
Да и стряпуху,
вроде нашей,
Во всей Европе поищи.
(Хоть принц питался только
кашей,
но даже он отведал щи.)
Уже шумят в стаканах вина,
