Я заскочил к себе в комнату за последними мелочами вроде пока не захваченного личного оружия и выглянул в раскрытое окно, откуда доносился лязг металла.
Там царило веселье — Готье и Огюст выясняли отношения, усердно гоняя друг друга по двору, а Рауль следил за этим, помахивая не нужным пока клинком.
— Эй! — позвал я. Все трое дружно подняли головы. — Вы там надолго?
Огюст, решив воспользоваться моментом, попытался достать Готье, но тот просто сцапал его клинок левой рукой.
— Леопольд, выходи! — потребовал Готье.
Я возмущенно сделал вид, что сейчас швырну в него своим миланским стилетом. Хотя вряд ли кто-то посторонний мог оценить шутку, но зачем же бросаться ими так громко? Чтобы заявить свой протест я спустился к ним во двор.
Там как раз случилось шаткое перемирие. Огюст полыхал праведным гневом, Готье философски буркал, что, мол, если чего-то достаточно, то этого достаточно, а все остальное — лишнее, а Рауль скромно поглядывал в небо, ехидно улыбаясь краешком рта, что еще больше бесило Огюста. Они уже выяснили, что все получается у них нынче довольно необычно, но тоже заметили, что получается у них это по-разному. Хотя, в сущности, сама разница очень походила на ту, что была между ними прежде. Готье был склонен к сильным замахам и оттого часто уступал Раулю, выжидающему нужный момент и наносящему четкий укол. Огюст, как обычно, был склонен к переменам настроения и оттого порой безнадежно уступал Готье, хотя в целом его превосходил. С Раулем он дрался всегда в плохом расположении духа, но это не значило, что Рауль смог бы пережить такую драку, происходи она всерьез, плохое настроение Огюста могло перейти в качество и закончиться каким-нибудь непредвиденным зверством.
— Скучно, — проникновенно признался Рауль. — Что мы все на тупом? А давайте-ка попробуем на собственном.
— Когда? — осведомился я. — Пора уже ехать.
— Это провокация! — предупреждающе выставил палец Готье.
— С тобой и на остром? — хмыкнул Огюст. — И чей конец станет ближайшим несчастным случаем? Почему-то, мне кажется, что не мой. — В сущности, в бое на остром оружии нет ничего необычного, это в порядке вещей, приходилось даже слышать, что в наше время только так и поступали, но о такой нелепости даже говорить неловко, не верите мне, поверьте Шекспиру — на чем там официально должны были состязаться Гамлет с Лаэртом? Боевое острие и тем более яд на клинке были исключительным сюрпризом для некоторых участников и зрителей. Глаза у Огюста стали бешеными. Не сомневаюсь, на царапину он и правда ответит убийством. Если сумеет. И вполне может суметь, так как о правилах забудет.
