Я, прищурившись, покосился на Рауля. Часто его подначки нацелены именно на то, что их никто не примет. Пожалуй, я чаще всего «поддавался» на его провокации — на самом деле Рауль все же куда благоразумней, чем хочет казаться, хотя в целом о благоразумии говорить приходилось далеко не всегда.
— А давай, — согласился я. — Но это последний бой, договорились?
— Ну, понеслось… — с усмешкой протянул Готье, решительно натягивая свой зеленый колет в знак того, что он-то на сегодня закончил. Я избавился от своего и отправил его на скамью, где были сложены прочие вещи и оружие.
— Э-эй, — настороженно проговорил Огюст. — Мы ведь ехать собираемся.
Рауль поднял со скамьи свое оружье, любовно извлек из ножен рапиру, а затем и парную к ней дагу. Глянув на него, я сделал то же самое. Рапира у Рауля, как и у меня, была испанская, похожей работы — немного больше позолоты, рубин в головке, куда вычурнее дужки, немного светлее сам клинок, разница в длине совершенно незначительная, можно было сказать, что клинки одинаковые, но, в конце концов, у него был не «Хуан Мартинес».
— Ну что ж… — сказал я:
Вся жизнь — как меч! Достань ее из ножен,
Сверкни! — Но в этом вызов — знай и жди,
Что будет принят он — мир невозможен,
Когда не в ножнах меч и не в груди!
— Принято, — сказал Рауль с ухмылкой.
— Истинные кровопийцы! — в сердцах пробормотал Готье, посмеиваясь.
— Испанская кровь, — со смешком отметил Огюст, явно не без порицанья.
Что ж, и у меня без нее не обошлось. Испанкой была моя бабушка по материнской линии.
— И не забудьте про английскую! — вставил я.
— Довольно предисловий! — надменно вскинул голову Рауль. — Приступим!
— Заждался ад? Остыли все котлы? — осведомился я. И мы начали.
Рауль сперва замер, уступая мне первый шаг, потом, выждав мгновение, двинулся вперед и попробовал уколоть. Я тут же перехватил его клинок дагой и выдвинул рапиру ему навстречу. Рауль также ловко парировал кинжалом, сделал шаг назад, совершил рапирой мелкий полукруг и, сделав выпад, попробовал нанести мне укол под руку с кинжалом. Но меня там уже не было, шагнув в сторону, я тоже сделал выпад, зацепив рапирой его кинжал, а мой кинжал оказался приставлен к груди Рауля.
— Тебе повезло, — заметил Рауль.
— Похоже на то, — согласился я, и мы выпрямились. — До какого счета?
— До семи, — не задумываясь, сказал Рауль.
— Спятил? — осведомился Готье. — До трех достаточно.
— Курам на смех! — возмутился Рауль.
— Тогда до пяти, — предложил я компромисс.
