-- Мыкола! Тут я! -- прохрипел он.
"Сапер ошибается раз..." Кому не понятен мрачный смысл этого солдатского завета?.. "А нам не дано и раза!--утверждают снайперы, -- а потому: действуй!" Может быть, об этом и подумал Игнатьев, оставшись в одиночестве на бугре?
Когда исчез внизу Морозюк, он долго лежал без движения, до мерцания в глазах всматриваясь в темень и напрягая слух.
Это ему надоело. Ночь едва началась. "Чего я отсиживаюсь?'" -- думал Игнатьев. Он был из тех, кто, сделав первый шаг, обязательно совершает и второй, кто не ждет, а ищет врага. "Заберусь в окоп, все лучше, чем в бочке или в снегу: безопаснее, -- размышлял Игнатьев. -- А явится немец, тут я его и встречу, по-нашему".
Игнатьев пополз к окопу...
Это была узкая полукруглая щель с высоким глад
ким бруствером. Осмотревшись, Игнатьев подобрался
ближе и заглянул вниз. Пусто. Опустил руку -- стен
ки аккуратно обшиты тесом. Бруствер был ледяным.]
"Не дурак! -- похвалил Игнатьев. -- Облил водой, что
бы снег от выстрела не взрыхляло". j
32
В глубь обороны от окопа шел тоже очень узкий -- едва одному пройти -ровик...
Легкий шорох насторожил Игнатьева, он так и влип в снег. Нет, тихо. "Ну, залез! -- подумал он, представив, как близко вражеские позиции. -Засекут -- не выпустят".
И все-таки нетерпение заставило его вновь заглянуть в черную впадину окопа, Там, на дне, что-то виднелось.
Он отложил винтовку и сполз вниз. Сумка! Да, твердая, гладкая офицерская сумка. Игнатьев, не задумываясь, сунул ее за пояс. Ощупывая руками дно окопа, нашел несколько холодных, как льдинки, стреляных гильз, положил в карман...
И тут словно искры вспыхнули у него перед глазами. Тяжелый удар по голове свалил Игнатьева с ног. Бессильно сползая по стенке на дно окопа, он заметил, что сверху, из ровика, загораживая мутное небо, кинулась на него туманная большая фигура...
Игнатьев было потерял сознание, но сразу очнулся от резкой боли. Сильные пальцы сдавили ему горло. Ударом ноги он оттолкнул врага, пальцы ослабли. Игнатьев, рывком опустившись вниз, ухватил противника иод колени и опрокинул его.
Окоп был тесный, как ящик. Упираясь о его шерша-иые стенки, они, дрожа от натуги, сжимали друг друга молчаливой хваткой.
Немец был в толстом мохнатом свитере, а под ним билось мускулистое тело.
Потеряв равновесие и свалившись на бок, Игнатьев ныпустил врага, и тот, придавив его ногой, стал бить кулаком по лицу.
Напрягшись, Игнатьев вывернулся и изо всех сил ударил немца головой в живот. Тот охнул, согнувшись, Иыпрыгнул в ровик. Игнатьев услышал, как щелкнула . планка пистолета. "Каюк!" -- мелькнуло в мозгу.
