Не имея представления обо всех этих заговорах, Байрон продолжал посылать Августе подарки — драгоценности, игрушки для ее детей и для Ады, а также литературные зарисовки своих приключений: вечные поломки кареты, путь в Брюссель, поле битвы при Ватерлоо, щедро политое кровью, музыка и танцы в Бриенце, Фландрия с ее мощеными дорогами, склеп в Кельне с останками одиннадцати тысяч девственниц, Верона, где, как утверждали, находится могила Джульетты. В Милане его чествовали как наследника Петрарки; там же он встретил застенчивого молодого Стендаля и с радостью воспользовался шансом прочитать в Амброзианской библиотеке переписку Лукреции Борджиа с ее дядей кардиналом Бембо.
Для смертного угроза из угроз
Два локона среди ее волос
[59] —
писал он об их обоюдной любви к Поупу и обещал подкупить куратора, чтобы тот разрешил ему взять прядь волос Лукреции и переслать Августе.
Он написал для Августы «Альпийский дневник»: «Юнгфрау со всеми ее ледниками, потом Серебряный зуб, сверкающий, словно истина; потом Малый Великан (Kleine Eigher), следом — Большой Великан (Grosse Eigher), и последняя, хотя отнюдь не самая маленькая вершина — Веттерхорн». Однако он напоминает ей, что ни эти красоты, ни пение пастухов, ни сход лавин, ни снежные вершины и облака не могли умерить тяжесть на его сердце. В «Стансах к Августе» он называет ее «одинокой звездой», «нежным пламенем», которое помогает ему бороться с полным саморазрушением. Но именно в «Манфреде», трехактной драме, начатой в Швейцарии и завершенной в Италии, наиболее открыто выражена его любовь к ней.
«В высшей степени дикая, метафизическая и необъяснимая вещь», как он сам сказал о ней, вдохновленная величием Альп, «Фаустом» Гёте и подпитываемая лавой его ярости, горя и мщения. Астарта, носящая имя языческой богини, — сестра Манфреда, который любит ее, но чьи объятия фатальны для нее. Один, высоко в Альпах, в своем готическом замке, Манфред взывает к духам Вселенной, чтобы те даровали ему забвение. Вместо этого появляется Астарта, но она глуха к его мольбам и исчезает в тот момент, когда он хочет ее обнять. Манфред лишается чувств. Его борьба продолжается на ледяных вершинах, его попытка самоубийства не удалась из-за охотника за сернами, который дает ему эликсир жизни; духи и альпийские ведьмы насмехаются над ним как над существом, обуреваемым страстями и стремящимся к вещам, недоступным смертному. С Прометеевой решимостью он борется с этими сверхъестественными силами, включая «коня-гиганта, на котором в виденье Иоанна мчится Смерть», утверждая, что «он собой владеет, свои мученья воле подчиняя», и, умирая, с вызовом говорит аббату: «Старик! Поверь, смерть вовсе не страшна!»
