Разглядев на посуде отчетливый блеск серебра, я умилилась: надо же, меня ждали… после чего бесцеремонно сорвала веревки и с торжественным видом влетела в комнату, ласково и нежно проворковав:
— Йержи — и-к…
В кромешной тьме мои глаза выхватили обычную для студентов обстановку: двухъярусная кровать, два стареньких стула, обшарпанный стол, несколько полок с беспорядочно накиданными учебниками… вот, собственно, и все, чем могла похвастать обитель целителя — старшекурсника.
— Йержи — ик, дорогуша… — снова позвала я, внимательно оглядывая углы. — Неужто ты не знал, что серебро против меня бесполезно? К твоему сведению, им даже оборотня не убьешь. А уж заставлять подоконник кастрюлями и надеяться, что шум меня отпугнет, вовсе ни в какие ворота не лезет. Да и стрела… друг мой, я уже начинаю сомневаться в твоем благоразумии! Кстати, это невежливо — не встретить даму, когда она посреди ночь решает заглянуть к тебе в гости.
— Что тебе надо, Хель? — отозвался, наконец, из‑под стола недовольный голос.
Я восхитилась.
— О, ты все‑таки дома… какое счастье! А то я уж решила, что зря залетела на огонек!
Из‑за стола раздалось сосредоточенное сопение, но никто так и не появился.
— Йержик, друг мой, — всплеснула руками я, когда поняла, что он не собирается вылезать. — Да ты, никак, боишься?
— Нет!
— Тогда что ты там делаешь?
— В прошлый раз, когда ты приходила, мне пришлось менять стулья! А в позапрошлый — дверь!
— Теперь будешь менять окно, — зловеще пообещала я. — А заодно и стол, если сейчас же оттуда не вылезешь. Не трусь — я сегодня добрая. Просто зелья закончились раньше обычного, и теперь мне нужны новые.
Из‑под стола, наконец, показалась белобрысая макушка и полнящаяся подозрением физиономия, на которой большими буквами было написано, что мне ни на грош не верят.
— Громить ничего не будешь? — с опаской поинтересовался наш поставщик всевозможных зелий и настоек, все еще занимая стратегически выгодную позицию под столом.
Я фыркнула и, приземлившись, демонстративно сложила крылья так, чтобы они поникшими тряпочками распластались по моей спине. В отличие от Шмулькиных, жестких и умеющих держать форму, мои были пластичными и при необходимости укладывались так, что становились почти не видны. Если плащик сверху накинуть, вообще ни о чем не догадаешься. Зато вернуть их в активное состояние — раз плюнуть. Очень удобно.
— С тобой дело иметь — все равно, что курить, сидя на бочке с взрывным зельем… никогда не поймешь: то ли ты благословила, то ли прокляла, — проворчал Йерж, но соизволил, наконец, подняться. Невысокий, одетый в одни лишь подштанники мускулистый крепыш с недовольным лицом и непослушной шапкой вьющихся волос. — Что тебе нужно, Хель?
