– Я вернулся, – торжественно отчитывается Герральдий, козыряя форменной фуражкой.
– Я тоже! – весело подхватывает Верика.
– Где же ты была?
– Я была там, где все такие, как я.
– А я, судя по-всему, был там, где все – такие, как я.
Герральдий показывает на лбу огромную шишку.
– Ты столкнулся с прилобиями?
Входит Геогриф с емкостью воды:
– Холодно тут у вас! – и застывает в непроизвольной позе.
Из книги доносятся недвусмысленные намеки:
– Ой, а у нас-то тут жарко как в бане.
Верика соскабливает с пола превосходные ледяные блинчики:
Первый блин Верика кладет на голову Герральдию, остальное отправляет в бездонную рукопись.
– Фиксируем! – слышатся изнутри повизгивающие дисканты.
На внешней стороне переплета выступает резкий конденсат. Виден пар, проникающий наружу сквозь щели, слышны отдаленное шипение и гулкие голоса, как в просторном помещении. Интонация голосов одинаково невнятна, но постепенно кряхтение приобретает оттенок удовлетворенности, и запотевшая книга умолкает, размякнув и отдуваясь.
– Ну как, полегчало? – сочувственно спрашивает Верика и протягивает глиняную птичку.
Герральдий с облегчением дует в свисток. Верика понимает его и без слов, а также умеет разрядить атмосферу.
Предшествовавший час вынуждает Герральдия впасть в некоторые размышления, но он стряхивает их с себя, как собака воду, и принимается глазеть на огонь, подбрасывая в камин шишки. Вспыхивают небольшие пламенья. Одни огоньки плавно раскачиваются, другие – мелко дрожат.
Солнце припекает. Одна звезда греет другую.
– А почему у нашей планеты такое имя? – интересуется Верика.
– Наверное, потому, что в роду кто-то был очень крепким.
– Вблизи она выглядит слегка обветшалой.
Надвигается час рукоделия…
Верика пробует ягоду с новоиспеченного земного покрывала:
– Ах какая забавная ягода!
Эхо разносит: «Ха-ха-ха!» Верика хохочет:
– Ну почему я хохочу, а отражается «ах-ах-ах»?
Верика с Герральдием прогуливаются по дорожке вдоль каскадов. Вода вдребезги разбивается о полуденный камень, разлетаясь по сторонам. У Верики уже набирается обширная коллекция брызг.
– Пора закругляться, – напоминает Герральдий.
– Хорошо. Ловим вон ту круглую и уходим! – соглашается Верика, указывая сачком в небо.
Герральдий поднимает Верику высоко вверх, отбрасывая вниз длинную извилистую тень. Тень медленно отползает в сторонку, ловко переваливает через кусты, и безшумно исчезает в траве.
Усы-лодочки взмывают к небу, раскачиваясь из стороны в сторону. Туда-сюда, сюда-туда.
