– Я пропустил его визит в Буэнос-Айрес, – улыбнулся француз, – но здесь его увижу. Возьму интервью. Вы слышали о Лорке? – Янсон заставил себя покачать головой. Они распрощались. Сеньор Рихтер упомянул, что завтра уезжает обратно на побережье. Теодор шел на безопасную квартиру, вспоминая, как они с Экзюпери, в аэроклубе, летали вдвоем. Француз рассказывал о песках Сахары, где он служил пилотом на почтовой линии.
– Холмы под крылом самолета уже врезали свои черные тени в золото наступавшего вечера. Равнины начинали гореть ровным, неиссякаемым светом; в этой стране они расточают свое золото с той же щедростью, с какой еще долгое время после ухода зимы льют снежную белизну…, – шептал Теодор:
– Это он о Патагонии написал. Когда Марта была маленькой, он рассказывал ей сказки, о далеких планетах…, – Янсон остановился у края арабского квартала. В его голове билось: «То было ночью Сант-Яго, ночью Сант-Яго…». Он, внезапно, подумал, о том, чтобы развернуться и уехать из Гранады. У него при себе были деньги и французский паспорт. Он мог спокойно исчезнуть.
– Нельзя, – велел себе Теодор:
– Анна и Марта в Москве, в заложниках. Их не пощадят, если я…, – увидев ясные, зеленые глаза дочери, он тяжело вздохнул. Янсон ничего не скрыл от Эйтингона. Наум Исаакович выслушал его:
– Дурацкая случайность, Теодор Янович, от подобного никто не застрахован. Берите машину, поезжайте в Барселону, как предписывает задание. Мы с Петром обо всем позаботимся.
Янсон не предполагал, что один из братьев Вороновых станет чекистом. Петр рассказал Янсону, что Степан, его брат, испытывает новые истребители. Теодор усмехнулся: «Степа, еще в детстве, авиацией бредил, а ты как в чекисты пришел, Петр? Ты, вроде бы, никогда не говорил, что хочешь в НКВД работать».
– По комсомольскому набору, товарищ Янсон, – Петр поднял спокойные, синие глаза.
– Когда юридический факультет закончил, в университете. Степан в летном училище был, в Крыму. Я три года под началом товарища Эйтингона служу, в иностранном отделе, – Янсон не мог забыть двенадцатилетних мальчишек, которых они с Анной навещали, в детском доме, перед отъездом из Москвы.
– Марта тогда младенцем была, – подумал Янсон, – как время летит. Ее в пионеры приняли, она пойдет на парад, в годовщину революции…, – на гражданской войне, Янсон не встречался с отцом близнецов. Семен Воронов, рабочий, металлист из Петербурга, стал большевиком. Воронов устраивал взрывы и экспроприации, бежал из тюрем, отбывал ссылку с товарищем Сталиным. Он служил комиссаром у Фрунзе. Воронов погиб на Перекопе, когда остатки армии Врангеля чуть ли ни зубами вцепились в промерзлую крымскую землю, защищая последний оплот белогвардейцев.
