Ночью, когда вестник пустился в путь по черному покрывалу небес, здесь произошла жаркая битва. Караван из дюжины путешественников натолкнулся на орден Когтистого Крыла. Очередное сборище отверженных некромантов и малефиков.
Безусые юнцы, пьяные от собственных сил и чувства всемогущества. Ну и, понятное дело, любители продать свои нежные, молодые тела демонам. Поколение извращенцев… Именно из-за таких вот отбросов, жители Тринадцати Королевств так яро ненавидят всех тернитов.
Пробравшись по тропинке, разделявшей пролесок на две части, Гвел остановилась перед опушкой.
Облака всегда любят приукрашивать — они ходят высоко, им там плохо видно что происходит в мире. Здесь была вовсе не бойня, а кровавая резня. На земле, цвета мокрого купороса, лежали истерзанные тела защитников каравана. Молодые юноши, рискнувшие взять в руки клинки.
Они жаждали славы и приключений, а вместо этого их матери будут долго плакать у окна, всматриваясь в очередную вереницу купцов. А вдруг там идет их родненький?
Гвел сплюнула.
Больше дворян и королей, она ненавидела таких вот простолюдинов, решивших что у них есть сила, чтобы выйти за городские стены.
Перешагнув через тело бойца, чей начавший распухать язык вывалился из рассеченной глотки, старая жрица подошла к опаленному дилижансу. Именно там — в недрах некогда богатой повозки, чувствовался пульс Терны.
— Подвинься, нелюдь, — и с виду сухая и немощная старуха толкнула высокого красавца, заслонившего вход внутрь.
Пронзенный десятком стрел, разворотивших его кожанный доспех, он отлетел на пару метров в сторону. Первое правило безымянной планеты — ни в коем случае не гневи старух в рваных хламидах. Никогда не знаешь, какой магией они владеют и с кем говорят в своих зачарованных рощах.
— Ну зачем же так… — вздохнула Гвел, когда поняла, что попытки пробраться внутрь принесут лишь ломоту в костях.
Еретики не скупились на средства, разнеся дилижанс в щеп. Снаружи он еще хоть немного походил на средство передвижения кочевников, а вот внутри… Обгоревшие балки упали на пробитый пол, наконечники стрел утыкали обе стены. Небось нападали скопом — со всех сторон. Безвкусно, но действенно.
Вещи разграблены, разбитые сундуки распотрошены, и все перевернуто вверх дном.
— Стара я уже для такого, моя Королева, — прокряхтела Гвел.
Она выпрямилась и ударила посохом о землю. Её губы задвигались, но с языка так и не сорвалось звука, который мог бы разобрать простой человек. Гвел говорила на языке, доступном лишь немногим, отважившихся погрузиться в глубины магических таинств.
