И конечно, ни одна институция не может потерпеть подобных взглядов. Институция может с напряжением и даже с некоторым уважением бороться с Лютером - потому что Лютер в точном смысле слова «одного поля ягода»: он одну институцию заменяет другой, одну практику, одну схему церковных воззрений - другой. Но Вайгеля институция может только стереть в порошок и уничтожить, потому что он не только создаёт «параллельную догматику», но, главное, как мы только что сказали, он лишает какого бы то ни было значения, какой бы то ни было ценности саму церковную институцию как таковую. Внешнее церковное служение, по Вайгелю, может быть допустимо и оправдано только педагогически, для новоначальных, «простецов», как он пишет, - для созидания «внутреннего человека». А если с этим заданием внешняя церковность не справляется, на это не направлена, об этом не думает, это не ставит своею целью, этим себя критически не поверяет, то она - ничто. В свете такой экклезиологии совершенно понятно, как отнесутся к Вайгелю дажесамые лучшие, даже симпатизирующие ему представители официальной
Церкви (скажем, Иоганн Арндт) - разумеется, отрицательно, как к чужеродному элементу, как к опасному врагу... Так и вышло: Вайгель стал для ортодоксальных лютеран «хуже Папы».
Прав ли Валентин Вайгель в своём категорическом неприятии внешнего церковного служения (Amtskirche)? Ведь церковная институция сопрягает Тело Христово и падшую земную действительность, и установлена она Самим Христом (Мф. 28,19) - идите, научите все народы (чистое проповедование Евангелие), крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа (правое преподание Таинств). Разумеется, в условиях земной падшести Церковь нередко забывает, что она - инструмент, что назначение её, в лице её служителей - быть свидетелем Христу в Иерусалиме и во всей Иудее и Самарии и даже до края земли (Деян. 1, 8); Христу, а не самой себе. В мире сем, лежащем во зле (1 Ин. 5, 19), с Церковью может произойти именно то, о чём пишет Вайгель - она рано или поздно начинает принадлежать самой себе, услаждаться самою собой, служить самой себе... Но тем не менее, служить Церкви, стараясь при этом преодолевать по мере сил несовершенство земного существования - не последнее, а даже и доброе дело, и люди, олицетворяющие и осуществляющие это служение, вовсе не плохи «принципиально»; наоборот, среди них много и святых... Вайгель очень остро чувствовал «падшую сторону» земной Церкви, и здесь, как и во многом, «перегибал палку» - и это с ясностью обнаружится в его последнем произведении, «Диалоге о христианстве», о чём мы будем ещё говорить.
