Она смутно сознавала, что произошло какое-то недоразумение и что ей надо уходить.
Она встала.
Жюльен удержал ее за руку. Это было его первое прикосновение.
– Что сказал вам мой отец? Когда вы его видели?
– Он посетил меня в Латрез. После того как я вам телеграфировала…
– Я не получал никакой телеграммы.
– Это и видно, – с горечью сказала Сара. – Мне пора, – добавила она решительно.
Она боялась только одного: как бы не расплакаться. Ей казалось, что она говорит не с Жюльеном, а с его двойником, что она сама только двойник той женщины, которую он некогда так безумно любил.
«Да», «нет», отрывистые фразы, односложные ответы – все это было так нереально!
Она направилась к двери, но Жюльен снова загородил ей дорогу.
– Нет-нет, раз уж вы пришли, я не отпущу вас так скоро!
Он смеялся и не выпускал ее руку.
– Несомненно, все это какое-то чертовское недоразумение, новые штучки моего старого хрыча – папаши! Но почему бы нам не воспользоваться приятной минутой, которую дарит нам случай? Вы чертовски хорошо сделали, что приехали ко мне.
Самодовольный, наглый смех не прекращался.
Саре хотелось кричать, хотелось каким-нибудь способом освободиться от ощущения оскорбительной неловкости.
Она пришла сюда – после всего того, что было, после целого года страданий – в надежде встретить человека, ради которого она вынесла все эти страдания и мысль о котором только и поддерживала в ней бодрость духа, и вот перед ней кто-то совершенно чужой, с другим выражением лица и изменившимся голосом.
Она бессильно опустилась на шелковые подушки дивана. Жюльен придвинулся к ней ближе, обнял ее и поцеловал в маленькую нежную ямочку на шее под отворотами тяжелого манто.
Его голова склонилась к ней на грудь, как много раз склонялась в далеком прошлом.
– Нас нет, мы умерли, – беззвучно прошептала Сара, – все это сон, Жюльен.
Он повернул к ней свое возбужденное покрасневшее лицо.
– Нет, – запротестовал он, – не похоже на сон, дорогая! И я живой, и вы живая! Разве вы не чувствуете моей близости?
Он прижался к ней еще крепче.
– Я не знаю, зачем вы здесь, но вы здесь, и с меня этого довольно. Было время, когда я проклинал тот час, когда встретился с вами. Теперь я его больше не проклинаю, – он хрипло засмеялся, – хотя многое и изменилось с тех пор. Я оказался не тем, за кого вы меня считали, вы – не такой, какой я представлял вас себе. Значит, мы квиты. Когда я увидел вас в первый раз, у меня были очень превратные представления о женщинах; с тех пор я многому научился, особенно здесь, в экзотической атмосфере Африки, где так легко разобраться в женщинах тому, кто им нравится.
