— Значит, сочиняли в одиночку?
— Конечно, своим умом работал. Я не устраивал мистеру Джефу Смиту допрос с пристрастием, если вы на это намекаете. Это я вам оставил.
От раздражения он закашлялся и прикрыл рот коричнево-желтыми от табака пальцами.
— Я думаю, вам нужно обследовать легкие, — с неприязнью сказал Берден. — Чем вы занимаетесь, попадая… э-э, за решетку? Проливаете слезы, как наркоман в реабилитационном центре?
— Все дело в нервах, — ответил Мэтьюз. — Сколько их было с того дня, как я увидел ту кровь!
— Откуда вы узнали, что именно нужно сообщить в письме?
— Вы все пытаетесь загнать меня в западню, — с оттенком грусти проговорил Обезьяна, — а у вас должно быть более тонкое чутье на кровь. Руби сказала, конечно. Откуда еще? Молодой, темноволосый, с черной машиной, сказала она. Зовут Джеф Смит. Пришел в восемь и ушел в одиннадцать.
Обезьяна загасил окурок об основание стеклянной статуэтки. Оставшись без привычной сигареты, Обезьяна даже внешне изменился — лицо его напоминало инспектору близорукого человека, который снял очки. Как будто он остался голым и чувствовал себя неестественно.
— Ладно, — сказал Берден. — Вы знали все о нем со слов Руби, но никогда не видели ни убийцу, ни девушку. — При упоминании девушки что-то дрогнуло в глазах Обезьяны, изображавшего возмущение. Берден не мог утверждать, что причиной было дурное предчувствие старого пройдохи — возможно, он просто настраивался на продолжение игры. Берден закрыл пачку с сигаретами и убрал ее в ящик стола.
— Как вы узнали, что ее зовут Энн? — спросил он.
— Как вы узнали, что ее зовут Энн? — спросил Вексфорд.
Во взгляде Руби Бренч было полное непонимание. Казалось, она не то чтобы не хотела отвечать, а просто растерялась. Пока речь шла о Джефе Смите и описании его внешности, Руби ощущала под ногами твердую почву. Теперь Вексфорд швырнул ее в не отмеченные на карте, но, по некоторым признакам, видимо, знакомые ей опасные воды. Она опустила глаза и уставилась на собственную ногу с разбухшими венами, словно предполагала увидеть на чулке поехавшую петлю.
— Вы даже не видели этого письма, Руби? — Старший инспектор ждал. Нет ничего хуже молчания, его боится любой полицейский. Слова, не важно — умные, тщательно взвешенные или глупые и случайные, — но только они выдают человека. — Джеф Смит не называл вам имени девушки. Откуда вы его узнали? Откуда его узнал Мэтьюз?
— Я не понимаю, чего вы добиваетесь, — закричала Руби. Губы ее дрожали, она схватила сумочку и сжалась от ужаса. — Все эти ваши злые насмешки, они в одно ухо влетают — в другое вылетают. Я сказала вам все, что знаю, и у меня голова раскалывается.
