привлекать к себе подданных... Что касается имений в черте пребывания Козаков, то
допустите только наших старост и подстароетиев поселиться на своих местах. Они
будут ждать составления реестра. Кого вы впишете в реестр, тот будет козаком, а кто не
будет вписан, тот останется при замке и пане. Так от веков бывало: почему же не может
быть и теперь? Ради Бога (сообразите, что) один слуга, который будет подстаростием в
королевщине, или старостою в дедичстве (albo ѵѵ dziedziclwie Starosla), ничему не
помешает, а доходы уже начнутся, и будет видно, что мы наслаждаемся миром, и
согласием. Но когда я—воевода киевский, а королевский замок и в мирное время
пустеет постарому и пет в нем моего подвоєно дия, и не будет мпе никакой власти и
дохода,—что ж это за мир такой?... Я бы советовал реестровать сперва там, где сама
природа создала Козаков (gdzie sama natura kozakow iniee diciala), а из отдаленнейших
волостей дополнять... Хотел бы я видеться с вашмостью паном и, переговорив обо
всем, поспешить на сейм т. ии.
10
74
.
для окончательного служению миру и согласию... Для того я медлю здесь, у ворот
Киевской Земли, чтобы вы пустили братью нашу в их дома, и я, поблагословив им, ехал
в Киев и другие подначальные мне замки: это будет пакт и первый знак мира.
Кисель уверял Хмельницкого, что слухи о приближении войска вымышлены, и
просил его не верить слухам. Но Хмельницкий думал по-своему.
Недели через три, писал к нему король, называя его благородным и верномилым
(urodzony i wiernie nam miiy), требовал, чтоб он охранял общее спокойствие от
своевольных куп, и указывал, что козаки все еще остаются в Любече, Лоеве, Стародубе
и других городах Великого Княжества Литовского.
Хмельницкий отвечал ему, от 23 ноября, что войсковая ревизия производится с
великою поспешностью, обещал прислать послов на сейм с верноподданническим
повержением Козаков к ногам королевского маестата и уведомлял, что Крымский хан,
по давнишнему обычаю брать дань в Черкасах (то есть в земле Черкас, Черкесов),
прислал козакам наказ (przyslal do nas, abysmy), по вечной дружбе, которую они
(Татары) взаимно завзяли (zawzili), дать ему две или три тысячи войска для взыскания
дани (kazni), как это выговорено и при договоре с королем. „А Татары" (писал он)
„всегда готовы служить вашей королевской милости против каждого неприятеля".
Положение колонизаторов пустынной Малороссии было беспримерно горестное.
Дикая страна, в которой венецианский путешественник XV века, Коптарини, не
