ж, и ведут в Крым полону бесчисленное множество, а болыпи ведут женской пол,
жонок, да девок, да робят малых, а мужеск пол всех секутъ".
Вот чем расплатился Я'и Казимир с ханом, а Богдан Хмельницкий с татарскою
чернью! Малорусская историография до сих пор не упоминала даже вскользь о таких
поступках своих „национальных героевъ", Козаков. Мало того, она их перелыгада
подобно тому, как это делали придворные непобедимого Яна Казимира, сочинявшие
реляции о нем для Европы и переделывавшие собственные письма его „ради
национальной чести", точно как будто национальная честь охраняется ложью и
подлогом.
Торгуя человеческою кровью, в переговорах с ханским визирем генералиссимус
Яна Казимира крепко стоял на том, что „Поляки не знают слова гарач и привыкли его
брать, но не давать. Совсем иное дело, to со innego (говорил он), если речь идет о
подарках (stipendia gratuita), которые король обязался давать хану.
Визирь, в качестве азиатского варвара, спорил с европейскою знаменитостью не о
названии, а о самой вещи. Сверх недоимочного гарача, он требовал единовременной
дани круглою цифрою 200.000 талеров, или 600.000 злотых. 30.000 талеров король
должен был уплатить на месте, за другими 30.000 послать во Львов и.отправить к хану
нагонцем через Сулейман-агу, которого он оставил королю в виде заложника. За
остальные 140.000 талеровъ—-оставит в залоге у хана сокальского старосту, зятя
Оссолинского, Денгофа.
Когда согласились и на этот пункт, визирь потребовал, чтоб осажденные в Збараже
паны уплатили 200.000 талеров отдельного окупа, который будто бы обещали. Король,
прибывший спасать своих Фермопильцев, спокойно, или злорадостно, положил такую
резолюцию: „Если обещали, то пусть и дадут, а если у них денег нет, пускай дадут
заложника, а я постараюсь, чтобы Речь Посполитая заплатила эту сумму". Вот каким
способом принимал он к себе в геройскую троицу князя Вишневецкого! Все мы,
дескать, спаслись окупом.
48
Но все-таки предложенных и принятых условий пощады не для чего было писать на
бумаге: хан гарантировал их для себя мечем и огнем, а королю надобно было сделать из
них государственную тайну из уважения к своей чести и к чести Речи Посполитой (ze
wzgledu na honor krola i Rzeczypospolitej).
Сделавшись тайно рабом счастливых и милосердых злодеев, Ян Казимир заключил
с Татарами явно такой договор, который честь короля и Речи Посполитой дозволяла
опубликовать. Обе стороны обязывались взаимною помощью и обороною в войне с
