Казановскому, что денег на регимент королевской гвардии, на Немцев поморского
воеводы, Бейера, и на фурманов „не даютъ"; что в переходахъ—неурядица: „смех и
только"!... и, наконец, что шляхта, прибывшая в Замостье, метит отчасти уйти к Висле
(drudzy si§ ku Wisle maja). Были и такие, которые представляли короля бдительным и
деятельным вождем, не щадившим себя в походе; но эти хвалы уничтожаются их же
похвалою, что он отправляет не только королевские обязанности (munia), но и
гетманские: отсюда-то и выходил „только смехъ".
Войска все еще было не больше 7.000, с тремя жалкими пушками. Пришло
известие, что вместе с Хмельницким воюет и хан; но этому не вполне верили. Все-таки
убедили короля потребовать к себе посполитаков немедленно. Но посполитаки
замедляли королевский поход поджиданием замешкавшихся дома, а те, в свою очередь,
„спешили медленно", полагая, что дело кончится одними сборами.
Вести продолжали приходить к медлительному войску, но не согласовались между
собой. одни говорили, что Вишневецкий сделал вылазку и положил трупом 40.000
Козаков; другие, что хан прибыл к ним с 20.000 Татар. Наконец, и привезенный в
Сокаиь шляхтич, очевидец трех приступов под Збаражем, не мог сказать ничего
верного ни о хане, ни о числе Татар. В тот же день привели двух Ногайцев, но они
оказались крайне глупыми и могли только сказать, что вся Орда воюет вместе с
Хмельницким.
.
ЗБ
Черев несколько дней, когда король стоял под Сокалем, привели лучших языков,
которые показали, что хан под Збаражем, что козаки подкапываются под обоз и
прикопались так близко, что с вала на вал долетел бы брошенный камень.
На основании этих вестей, король созвал тайный военный совет в сокальском
монастыре Бернардинов, для решения вопроса: дождаться ли здесь посполитого
рушения, или идти далее? Все были того мнения, что идти на выручку с
малочисленным войском крайне опасно; но король постановилъ—идти: не верил он,
чтоб у Хмельницкого было много Татар, так как не видать нигде загонов; а канцлер-
генералиссимус пророчил, что один слух о прибытии короля поразит бунтовщиков, и
русские города вышлют к нему посланцов с покорностью. Из Литвы доносили, как о
факте верном, что князь Радивил идет с литовским войском к Киеву, и уже спустил по
Днепру байдаками пехоту. Известия, добы* ваемые от пленников, становились все
благоприятнее. Хотя некоторые уверяли, что хан со всеми ордами находится под
Збаражем, но им не верили: всем хотелось верить, что Татары вернулись помогать
