памятны их отцам и им самим.
Хан Ислам-Гирей начал подумывать о выборе между воюющих сторон, и прислал с
этой целью своего маршала, СеферКазы, к Вишневецкому. Они съехались в поле для
переговоров. Вишневецкий уверял Татар, что козаки, опершись на их помощь, отплатят
за нее предательством. Татары предлагали ему мир, но князь отверг унизительные
условия мира (marszalek haiiski perswadowal pacem, ale toby bylo nam infame).
Между тем Хмельницкий вел безуспешно подкопы под город, раскапывал гребли и
пытался отпять у панов воду; а когда это не удалось, начал раскапывать гребельки
вверху, чтобы затопить панский лагерь. Но козаки были такие же плохие гидравлики,
как и пушкары, Свое бессилие подкрепляли они криком (krzykiem sila nadrabiali).
14 (4) июля козаиикие полковники штурмовали стоянки Вишневецкого. 16 (6)-го
ночью был такой сильный приступ, что Небаба и Гладкий потеряли, как записано в
дневнике, 3.000 народу. „Едваедва не овладели козаки городом (о maly wlos nie inieli
miasia)“, писал автор дневника: „тогда бы отняли у нас и город, и воду*. 17 (7 го)
подошел к городу отряд полковника Федоренка. Пользуясь утреннею мглою, перешел
он вал и уже начал рубить частокол, как поднялась в стану и в городе тревога. На звон
колоколов и гром пушек, двинулись отовсюду козаки к Збаражу. Но мужественный
полковник Корф, предводитель рейтар, отразил нападение.
После этого паны решили — насыпать новые валы поближе к городу. Мещане и
мужики работали день и ночь. Военные люди помогали им ночью, а днем отражали
приступы. В течение двух дней внутри лагеря появились высокие валы.
18
(8) июля козаки, по словам дневника, сделались ласковее (laskawszemi sio
stawili): не очень сильно наступали, только осыпали князя Вишневецкого бранью и
угрозами (tylko mu lajali а grozili).
19
(9) июля козаки целый день стреляли из шанца, устроенного ими в
прежних стоянках Фирлея, а ночью двинулись на приступ. Гуляй-городины пришли в
движение; козаки лезли на валы слепо. На стоянки Вишневецкого напирали так
бешено, что неко-
т. ш.
8
18
.
торые региментари опять совещались о бегстве в замок; но Вишневецкий не
согласился на это ни под каким видом. Вдруг полился такой сильный дождь и
сделалась такая буря, что козаки были принуждены отступить. Вода залила шанцы,
лилась ручьями в прикрытые землею рвы, в апроши, и скоро смешала все в одну
страшную лужу. Козаки с трудом увезли свои гарматы и аммуницию, а гуляй-городины
остались посреди пустого пространства, затопленного местами на 5 шагов глубины.
