вечисто или доживотно православным панам, в козацких набегах на православные
области Турции и на самое Царство Московское, добычный промысел малорусского
козачества не подчинялся нимало чувству единоверия. Мы знаем, что один из
предводителей нашего козачества, в первой половине XVI века, отписал Никольскому
монастырю родовое сельцо свое, а другой, в конце того же столетия, устроил в Киеве
шпиталь. Нам известно, что за Порогами подвизались нередко рыцари, видавшие
широкий христианский и мусульманский свет, одушевленные религиозным
энтузиазмом и мечтавшие о вечной славе козацкого имени. Но козацвая масса
представляла такое смешение вероисповеданий, нравовъ
8
58
.
и обычаев, что ученому дипломату Сарницкому, в царствование Стефана Батория,
козаки казались исповедывающими веру турецкую.
По формации запорожской вольницы, принимавшей к себе всех и каждого без
опроса, кто он и зачем бежал в низовые кочевья, эта вольница необходимо должна была
состоять из представителей всех вер, так точно, как она состояла из представителей
всех племен, сословий и состояний. Мы знаем, что когда шляхетнеє общество
вытесняло из своей среды крайних протестантов, называемых ариянами, эти
протестанты в кочевом товариществе, отрицавшем вообще законы людей
гражданственных, находили себе такой же невозбранный приют, какой обретали в нем
убийцы, воры и всякого рода злодеи. Предоставляя в своем кругу каждому свободу
совести относительно злодейских поступков с отцом, матерью, родством и со всем
обществом, козаки естественно допускали и свободу совести религиозной.
Козацкое скопище было, во-первых, продуктом Азии, насколько Азия была
бессильна притянуть к своим поработительным центрам передовые полчища своих
набегов. Во-вторых, оно было продуктом Европы, насколько господствовавшее в ней
кулачное право было бессильно приучить общество к уважению чужого труда и чужой
собственности. Чт5 касается польского общества, то его феодализм, известный под
именем шляхетской вольности, еще больше, чем дикая Татарщина времен Менгли-
Гирея и полудикая Московщина времен Ивана Грозного, способствовал развитию в
козаках разбойной терпимости, которая набрасывала покров забвения на самые
ужасные злодейства их приемышей. До какой степени эта терпимость была необходима
в образовании сбродного козацкого товарищества, видно из того, как заводились в
Малороссии питомники низовой вольницы, старостинские и вотчинные осады и
слободы.
Колонизаторы малорусских пустынь, заохочивая народ к заселению займищ своих,
