Три случая под водой | страница 12

И брат его тоже решил.

А сигнала не подали.

Кран на якоре был и на причалах. Стальные причалы к быку. Скрипят жалобно.

А ветер свищет в троссах, и теченье хлещет между быками. Треплет и кран, и баржу, и боты. Такой уж Волхов. Только быку нипочем.

Вдруг как свистнет, как хлестанет!

Сдали причалы.

Рвануло кран!

Сорвать не сорвало, а рвануло. Дернуло в сторону.

А кран камень рванул с баржи. А камень наполовину прикручен. И повис над водой. Несколько сотен пудов.

Повис криво, косо.

Очень противно повис.

Того и гляди выскользнет.

А водолазам не видно камня. Не отошли в сторону.

А рабочие все дышать забыли. Машинист до лебедки руки дотянуть не может. Боится тронуть. Все застыло.

Так страшно повис камень.

Косо, криво!

С четверть минуты висел.

Потом плюхнулся.

Рвануло, хрястнуло!

Темень, боль!

Силища смяла Нефедова.

И брата тоже.

Вскрикнули все. В один голос! От ужаса. Заметались.

Нефедов ничего не чувствовал. Был без памяти.

Потом понемногу проясняться стало. Не сознание, а боль. Страшная боль. И бессилие такое, что свыше сил всяких. Под конец понимать начал Нефедов, что лежит он носом в ил, в гальку. Не носом, а иллюминатором. Головы не поднять, не поворотить. Ткнула сила — и Вася! Значит, ничего не поделаешь. Жив — и то ладно.

И вспомнил Нефедов, что брат тут. Он спасет, вызволит.

Только чего-то не идет брат? Неужели и его ухлопало?

И стал Нефедов головой поворачивать. Чуточку поворачивалась голова с болью, со скрипом. Стонал Нефедов гулко, невыносимо.

Чего же ждет брат?

Куда делся?

Стоял слева.

Стал Нефедов в боковой иллюминатор глазом заглядывать. Видит — здесь брат. Тенью темной над ним стоит. На коленях.

Успокоился.

Ткнулся носом в стекло. Жесткая подушка — медь и стекло. Но ничего.

Сейчас брат вызволит — и тогда наверх! Вася!

А там люди метались. Лица на них не было. Не знали, за что взяться. Как помочь? Да и можно ли помочь? Может быть их раздавило обоих? Сигналов нет. Страшное дело! Мечутся…

Ждет Нефедов. А ждет зря. Брат чего-то не торопится спасать его. Чего-то не тыкает в бок рукавицей, не шлепает рукой по медному шлему.

Больно Нефедову. И от боли лень страшная. Нет охоты взглянуть еще раз на тень брата. Видел же ясно. Стоит над ним на коленях. Сейчас вызволять примется. Сразу тут ничего не поделаешь.

Опять ждет Нефедов, и видно теперь ясно — зря ждет.

Брат не двинулся.

Что за Вася? Неужели брат его бросил?

Опять Нефедов выглядывает в боковой иллюминатор, ловчит глазом.