Ввалившись в квартиру, обессилевший, но счастливый путник разделся, сходил на кухню за мусорным пакетом, и весь его праздничный наряд отправился на утилизацию. Затем, вернувшийся из забоя труженик выпил чайник воды прямо из носика — благо полный. Долгожданная опреснительная процедура плавно отправила нестерпимую жажду в нулевую точку.
«Теперь в ванную. Дома. Наконец-то. На работе меня прикроют, если что. Да я и вчера там был. Начальник, вот ведь… То каждый день: „Где? Где?“ А потом: „Отпусти“. Надо срочно позвонить ребятам», — Корякин приходил в себя окончательно, у него всё получится — не впервой.
Его опередили. Раздалась знакомая мелодия звонка, стоявшая на Гончарова. Отыскав трубу, но, не успев ответить, «копчёный» опер вытаращился на экран уже работающего смартфона: во-первых, хорошо отложилось в памяти, что труба отказалась функционировать, и он там даже чего-то ковырял; во-вторых, он насчитал … в общем, много пропущенных звонков, да ещё и в основном от горячо любимого шефа. Корякин помыкал, погыркал, надо же горло прочистить, подумал, что будет говорить и решил набрать начальника. Гончаров опять опередил.
— Слушаю, товарищ полковник, — голос уже слушался, всё будет отлично.
— Слава, ты где?
Голос Корякину не понравился, но это ничего не значит:
— У меня операция незапланированная, лично надо было…
— Где задержанный?
— Какой задержанный, Анатолий Валентинович, у нас там несколько, — волк чего-то чувствовал, но пока не мог понять до конца.
— Слава не тупи, ты надрался опять? Вчера твои взяли, а сегодня утром доложили. Только почему-то я от них об этом узнал.
Внутри всё опустилось, затем холод стал замораживать чумазого, похожего на шахтёра, голого человека. Хотелось сглотнуть, но нечем. Текло время, в телефоне, как-бы из тумана, нечётким голосом шеф бурчал непонятную абракадабру. Слух, наконец, вернулся к прежнему уровню.
— Ты слышишь, чего замолчал? — нетерпеливо вопрошал начальник.
— Я вчера….Вы же сами мне вчера звонили вечером, — робко бубнил майор, потихоньку приходя в себя от очередного шока.
— Ты меня знаешь, по выходным нет привычки названивать, тем более тебе.
Накатила вторая волна. В горле снова пересохло, вода в неимоверном темпе испарялась из организма. Стресс разблокировал необходимые области памяти, и Корякин неожиданно погрузился в кинохронику вчерашних событий.
* * *
Сыщик также резко, как и вошёл — вышел из транса, может, и выбросило. Ситуация стала проясняться, не вся пока, но в будущем увидит до конца — он был уверен. Ничего критического не произошло, неприятностей не ожидалось.
